Всё кончится совсем неплохо,
совсем неплохо - незаметно:
без лавров и аплодисментов,
торжеств во славу, пылких слов.
Быть может, с театральным охом
в чуть запоздалых комплиментах.
Но вряд ли избежать неспешных
шагов и... под ноги цветов.
И если что-то и случится,
случится с горсткой, и не боле.
Вершителям же судеб наших -
апостольскому большинству -
в ночь следующих дате чисел
смак обладания приснится
тем, что слюну сглотнуть заставит,
едва проснувшись, наяву.
Всё кончится лишь у начала
другой дороги, новых странствий,
где первый шаг к сердцам бегущих
уже не плоть пройдёт, а дух.
И пусть он станет полной чашей,
заставит плакать и смеяться,
пленяет, греет, искушает,
как поле искушает плуг...
Всё кончится по той причине,
что всё кончается когда-то:
так тень - у света, жизнь - за смертью,
власть - пред разбуженной толпой...
Кончается, как свет лучины,
во тьму швырнув клочок пространства,
что, усмехаясь, управляло
предсказанной тебе судьбой.