Чужая кожа толще на просвет,
Надёжней замозолены ладони,
И как они могли тогда посметь
Поднять меня, уж зная, что уронят?
Поднять и понести над головой
В плакатном небе из багровых зарев,
Изогнутую - будто тетивой
От пальцев ног до пальцев рук связали.
Ведь сами натянули эту нить,
Чтоб я плыла, похожая на птицу!
Ведь сами взяли, чтобы уронить,
В тот миг, когда так страшно урониться!
Земля не оставляет синяков,
Обидных ссадин, боли от удара.
Становится до горечи легко,
Смерть лучшее, что достаётся даром.
И таюший на небе белый след...
Ну вот и все. Теперь уже не важно,
Что линии ладоней стёрты дважды.
Что кожа вдвое тоньше на просвет.