У меня остались две твоих фотографии,
к счастью, не осталось воспоминаний.
Будто кладезь моих переживаний разграбили.
Тех, которые с холодом воспламенялись.
У меня остались десятки стихов о тебе,
к счастью, это всего лишь набор символов.
Фобий-утопленниц прячет в алкоголе-омуте бес:
беспринципность, беспомощность, бессилие.
Моя грудная клетка расколота
в память успешной попытки сердца сбежать, остыть.
И вряд ли теперь кого-то крепко-крепко обниму.
Думаешь, эгоцентризм подростковый?
Но даже и по отношению к нему
сентябрь, октябрь, ноябрь были безжалостны.
У меня остались "Вконтакте" тысячи сообщений,
тысячи sms, сотни никчемных разговоров с людьми,
приспособленными лишь для разговоров о погоде.
Но если не нужен и себе, нужен ли кому вообще
тот, чья судьба высечена на камне безразличия плетьми
из волос твоих?
Тот, чей контур - человека жалкое подобие.
И даже этот стих настолько жалостлив,
что он окажется причиной беспокойного сна.
У меня осталось все, казалось бы,
но у меня не осталось нас.