Клавиши. Переход. Тени среди облаков.
Рыже-рыжее море в шарфе из Бунинских слов.
Асфальт. Пыль. Стекла. Человек в совершенном пальто.
Преследовало многое, а ее не отнял никто.
Пересекутся мосты - межпланетарный штиль.
Не отпускай рукава, она тот же самый принц…
Она тот же самый страх, лишь стала выше на год.
Кто тебя, рыжая, вспомнит? Кто, наплачась, найдет?
Сорок секунд до края. Алый блеск грузового судна.
Помни, что ты не самый. Помни, что здесь не безлюдно…
Крикну «Ты меня любишь?», или, хотя бы, любила?...
Ты не пугайся, рыжая, не бойся автомобиля.
Вдвоем, говорят, не страшно... про нас завопят газеты:
"Они могли бы быть счастливы, но их разлучило лето".
Твои, черт возьми, системы, твое «черт с тобой» на пороге,
А я как, побитый Добби, волшебен и несвободен.
Ну что? Ты меня любишь? Уже не плачешь, не рвешься.
Смирилась, молчать пытаешься. Думаешь, обойдется?
Да не хрена, рыжая, нас как голубей раскатает!
Помнишь тогда на льду, разве не так летают?
Несколько неуклюже, может и вовсе в пропасть,
Я упаду – ты засмейся. Я рад, сотворить глупость.
Быть бы твоим Арлекином, а не реветь за шкафом.
Будь проклята Коломбина, и сказки твои на ***.
«Хватит с меня книжности» - как-то это растерянно,
«Не целовал меня прежнюю, ну так целуй теперешнюю.
Нет, не любила, помню. А сейчас же – как рана.
Нас вдвоем на осколки. Не отпускай, ладно»…
Стрелка спидометра влево, он не успеет заглохнуть.
Я досчитаю, рыжая, до неделимой тройки.
«Мы как простые числа – ищем себе единицы»
Сказано, как отрезано, девочка-эгоистка.
Недоцелованный лоб, прочь, не смей повторяться.
Рыжая, чтоб ты сдохла, чтоб на в раю не встречаться.
***
Плачешь на синем асфальте, шарф, как кровавая лента.
Люблю – на погасшем экране. «Любила…» - в размозженном сердце.
Вытри сине-лиловые. Тебе до рая не скоро.
Клавиши перехода, вокруг опустевший город.
Рыжая, чтоб тебя, рыжая, кто утешать тебя примется?
Записка из ада. Прости меня. Точно теперь не увидимся.