Освещённый последним закатом,
В небесах заполняю графу.
Я не стал палачом и пиратом,
И рекламным агентом, тьфу-тьфу.
И без повода бисер не сыпал,
Не держал про запас серебро.
И не так уж я много и выпил,
Чтобы шум подымать на бюро.
Но зато от ума иль печали,
Как собачка, роняя слюну,
Научился глухими ночами
Задушевно скулить на Луну.
Словно с этой красой бледноликой
Я от древности связан судьбой,
Словно часть моей сущности дикой
Она по небу носит с собой.
И ночами глядит, не мигая,
Та частица моя в вышине -
До непрошенных слёз дорогая,
До беспамятства нужная мне.
Полнолуние. Полночь. Позёмка.
Света лунного дрожь на полу.
Я скулю независимо громко,
Чрезвычайно сердечно скулю.
Так душевно в иные моменты
Мой скулёж зависает в окне,
Что рекламные стонут агенты,
Разметавшись, как дети, во сне.
Их красивые лица помяты
( Это я, это я виноват!).
Кстати, все палачи и пираты
В полнолуние вовсе не спят.