Твои настенные часы мне простучат:
«Тик-так-прости. Тик-так-забудь. Тик-так-прощай.
У вас ничья. И ты – ничья. Не обессудь.
Тик-так-прости. Тик-так-прощай. Тик-так-забудь».
Я улыбаюсь и молчу, но сердце в такт:
«Я не могу, я не хочу! Зачем вот так?!»
Но жар потух и ровен стук в твоей груди:
«Ты здесь никто. Бери пальто и уходи».
Подай перчатки. Я пойду. А помнишь, как
Стучали бешено, но в такт: «Тик-так, тик-так» –
Наивно-смелые, горячие сердца,
К несчастью веря в это счастье без конца?
Как забывали, что на разных полюсах,
Как раскрывали против ветра паруса,
Как разрывали часовые пояса
И возвращались, и взрывались небеса,
Как забывались, забывая о «нельзя»,
Как задыхались, глядя вечности в глаза,
Как умирали, возрождались, и опять,
Как замирали стрелки, обращаясь вспять,
Как, прикасаясь к волосам, как к небесам,
Теряли счет часам, неделям, месяцам…?
Но если взвесить боль и радость на весах,
Что перевесит, ты, конечно, знаешь сам.
И ты уже совсем не тот, и я не та.
Нам эйфорию заменила п у с т о т а.
И кто б подумать мог, что все случится так?
В дверях ключи.
Стоим. Молчим.
Тик-так. Тик-так.
И я смирюсь. Не обернусь, захлопнув дверь.
Поверив в то, что я никто тебе теперь.
И выйду в мир, весенний мир, вечерний дым.
И все вокруг предстанет вдруг совсем другим.
Как будто заново я стану различать
Цвета и запахи, и звуки, замечать
Бульвары, улицы, каналы и мосты –
Уже не те. Уже не ты. Совсем не ты.
Не ты – дома, не ты – река, не ты – цветы,
И даже воздух, это – воздух, а не ты.
И ничего уже не сможет помешать
Раскинуть руки и дышать…
Дышать…
Дышать…
Ты пожалеешь, и не раз, конечно, сам,
Что нам уже не прикоснуться к небесам.
Ты – часовая, я – минутная, а так
По циферблату жизни нам не тикать в такт.