- Эй, извозчик! Черт, ты спишь?
Подавай сюда гнедого!
Мне в Салон де варьете!
- У вертепа Соленного ?
Тридцать грошей с вас, месье!
Ставка сделана уже,
Мне в Салон де варьете,
Бричка скрылась в темноте.
Цок-цок-цок, в ночи раздалось.
Эх, гнедой быстрее мчи.
Улочки , бульвары камнем,
Бледный свет от фонарей.
Вывеска к подъезду стара,
Городничий без скандала,
Ногу занеся к ступени,
Ты окажешься у двери.
Вкось подпивший посетитель,
Запах - сильный искуситель.
Будуар весь в балдахинах,
Конферансье с улыбкой сивой.
Маслеными глазками,
Хлопают прекрасные.
Ковыляет толстячок,
По перилам хлоп да хлоп.
Вверх по лестнице , кружа,
Сим билетом потреся.
Круговерть стремит их, храбро,
Шасть по комнатам и вправо,
Впечатлений не отнять.
Дверью хлоп, вперед - назад,
Что за смесь племен и лиц,
И откуда все взялись?!
В дым прокурены шпалеры,
Вверх игристое вино.
Дамы разные, смешные,
В круговерти черти что.
Декольте без тела, груди
И чудесны имена:
Бланш, Мими, Фанни и Эмма,
Изабелла, ну и прочь.
Не найти исконно русских
И Матрен, и Марфы в ночь.
Воздух спертый от румяны,
Пудра , алкоголь рекой.
Тяжело дышать парами,
Те частицы чихом в нос.
Раздается: " Ась ?" - вопрос.
Сквозь толпу громадный немец
Пьяный в стельку семенит.
И швейцар: "Э...эк! Гек ! - приятель!"
И отрыжкою гремит.
Возле входа в зал толпа,
Вся изрядно в стель пьяна.
Два молоденьких купца
Даму делят у крыльца.
- Ежель в морду? Ась, зараза?
- Эдак, брат, ты сам осел!
- Сволочь, - машет, - Вдарь зараза!
Не тяните разговор.
- Господа, - с толпы раздался
Женский голос, - дама в хлам.
Ей б домой пора с подвозом,
Не мести бы подолом.
Черта лысого, при дамах,
Матершиной по углам:
- Ты зачем его обидел?
Франт ты купчий, халюган!
Гоп, Луиза Фрейлейн, пышка,
Как улитка за столом.
Перед ней бутылка пива
Пеной пышет, как экспромт.
Фриц, любовный искуситель,
Полюбила дурака.
За детьми его ходила,
Шмидтом, Миллером и Шульцем,
Долго в Пруссии жила.
В зале гвалт, аплодисменты,
Там канкан на сцене жгут.
И от слюн и удовольствий,
Руки вверх салюты льют.
Визг и ор, неистов шиком,
Содрогается квартал.
Дмитровка Большая в гаме,
Скоро лопнет пополам.
Протестует публика,
Гремит оркестр из венгр.
Конфузны, карапузики,
Игрою на смех всем.
Мадам в буфете черными
Глазами повела.
И рюмку водки приступом,
Царап, - и всю до дна.
Тирольки заряжаются
Стаканчиком винца.
Стоит художник скудненький,
В раздоль карандаша.
- Эй, братцы, до свидания!
Бьет дважды по часам.
А шум и гвалт шваркочащий
Оркестром по ушам.
- Извозчик, подавай сюда!
Истошно - пьяный крик.
И цок в ночи, и скрип в дали,
Фонарный столб, вертепа вид.
Занос ноги и в бричку шварк:
- Вези домой ! Речной бульвар!
Салон прекрасный варьете,
Лишь смех в ночи,
Подстать дуде.