По ветру и по канавам -
Хвостов пустынное знамя,
Султаны, как черное пламя.
Грузный скок смертоносцев.
Клубятся свинцовые тени катакомб Петербурга и Рима,
Палестина неповторима,
В ней восходы с закатом едины.
Пусть дым от свечей взовьется,
Сплетаясь в вензель судьбы.
Взгляд скачущих - мутной воды,
Их красивы плащи, как гробы,
Из них никто не вернется.
Впереди - старик с бородой,
Заносимой назад, седой,
И отрок с улыбкой гнилой
Худой болтается тростью.
Так закидываются взад и вперед
Одним зверем с конем. Вот
Перейден предназначенный брод.
И настал шелест громкий колосьев.