Нас не будут судить
ни свои, ни чужие.
Мы – ничьи и нас нет
среди рас и племён.
Как могли мы грешить,
если даже не жили,
и, не то что наград,
не носили имён.
Безымянный закат
примирит и остудит…
Не проснутся, не вспомнят
нас
упавшие ниц.
Не пытайтесь понять:
палачи или судьи? –
Мы не те и не эти,
просто люди без лиц.
Не помянет никто
ни стаканом, ни хлебом.
Ни в какую строку
нашу смерть не внесут.
Мы из неба пришли,
возвращаемся в небо,
и его приговор –
наш единственный суд.
Пока сердце стучит,
пока цель различима,
и последний патрон
не поставлен на кон,
как распятья, храним
рядом с сердцем ключи мы –
от заветных дверей
и от наших имён.