РОМАН-ПУНКТИР
А.Б.
* * *
Что это было? Вечер
февральский, хмурый. Ветер
на мой вопрос ответил,
не высказанный вслух...
Я оглянулась. Странник
с лукавыми словами.
И таинством меж нами
вкруг - виртуальный луг.
Я - здесь!" - экран в помехах.
По электронным вехам:
"Я - рядом..." - шепчет эхо
и тонет в зеркалах...
А на экране - мантра
от пальцев музыканта,
изрезанных талантом.
В душе восторг и страх!
Незрим, неосязаем,
ведёт меня - Хозяин!
До крайностей - по краю...
Уму наперекор!
Обожжена любовью -
И сладко мне, и больно!
Добыча добровольна.
"Ну что, уж нам довольно!" -
смеётся монитор.
* * *
За ночь дождевые капли натоптали на стекле...
Крылья мне бы, старой цапле... Иль в полёт - на помеле?!..
Мысли цвета - под сурдинку. Платье цвета - махагон.
Кто-то на мою тропинку. Разворотом. Он - не он?..
Не похожий... Не прохожий. Может, друг? А может, враг...
Сброшу старенькую кожу, уползу скорей в овраг!
Вдруг, меня не пожалеет? Вдруг, плачу я палачу?
Не поймёт, что солнце греет, что погреться я хочу.
Тот прохожий - сам застылый. Сам без кожи. Будто сон.
Ищет, чтобы полюбила. Но в побег под утро он.
Всё мотается по свету, попадая в старый след.
Без разлуки - встречи нету! Без несчастья - счастья нет.
Хочешь, я на грудь прилягу - яд попробую на зуб?
По весеннему оврагу твоих мыслей проползу!
Хочешь, я свернусь клубочком и пригреюсь на груди?
У меня родится строчка - ты подаришь ей мотив!
Ты возьмёшь свою гитару. Я спою тебе без слов...
Пара! Кто сказал - не пара?!
Я - Змея.
Он - Змеелов.
* * *
Не дразни ты меня, не дразни!
Вот возьму, рассержусь и приеду.
Перепутаю ночи и дни,
всё нарушу - обеды, беседы!
Буду пальцами гладить щеку
Загорелую, в лёкой щетине...
И вплетать своё тело в строку,
и строкой отдаваться мужчине...
Что мне тысячи вёрст, города,
самолёты, таможни, пикеты?!
Не пугайся! Ведь не навсегда -
лишь на сон на один - до рассвета...
Лишь на крик наш - единый в ночи,
лишь на стон мой. И твой - эхом гулким...
Холодильник на кухне ворчит,
снег завис над ночным переулком...
Не дразни ты меня - не звони,
не пиши, не надейся! Не надо.
Ты не жди меня, лучше усни.
Стороною промчится торнадо...
* * *
Убаюкай меня, убаюкай!
Прошепчи мне курсивом: "Люблю!"
На руках унеси от разлуки
на край света в свой дом на краю.
Где весна осторожно по краю
олеандров и жёлтых мимоз
жизнь несёт, на сносях пребывая,
омываясь дыханием гроз.
Тень души взмоет облаком белым,
возносясь на качелях-словах.
Белым мрамором женское тело
отразится в ночных зеркалах.
Блюдцем-воском луна оплывает
в лёгком треске сгоревшей свечи.
Не заснуть без тебя... "Баю-баю...
Я люблю тебя, слышишь, родная!
Баю-баюшки..." За-сы-паю...
Растворяюсь... в тебе... и в ночи...
* * *
Я обмякла в талантливых этих руках.
Для тебя роль любую сыграю, мой гений!
Хочешь, розы любви расцветут на устах?
Хочешь, море заплещется в синих очах?
Хочешь, души разрушу холодным презреньем?
От безумной любовной тоски у реки
Катериной замру, покачнусь над обрывом.
Или взмахом одним беспощадной руки
кровью Макбета с верхом заполнив лотки,
захлебнусь в крике злобном! А хочешь, уныло
побреду вдоль полей и равнин налегке
сиротой, пилигримом, отверженным Лиром?
Посвящая, даруя мученья строке,
дыбу жизни отвергнув, я накоротке
смерть с улыбкой приму. Или вслед за Зефиром,
хочешь?... Скуки сквозняк по партеру прошёл.
Пыль взметнувшись, искрится в лучах от софитов.
В пятнах грима душа. Платья смятого шёлк.
Режиссёр, хлопнув дверью, лениво ушёл.
На подмостках - развалины реквизита.
Кукла сверху лежит.
Брошена.
Позабыта....
* * *
"С именем твоим - сон глубок"
Марина Цветаева
Я имя пробую на кончик языка.
Зачем?... Откуда?....
С недоумением в мои глаза строка:
"Опять причуда?"
Аукну. Вслушаюсь. Мелодией какой
прольётся имя?...
Одной меланхолической строкой:
"Не мой. Любимый!"
* * *
Почка лопнула! Листочек - на весеннее новьё!
Между точек, между строчек - междучувствие моё...
Взявшись за руки, цепочкой, буквы вяжут кружева.
Междурядье, междустрочье - между прочие слова...
На весеннем косогоре знак вопроса на весу.
Покрывало ссоры в споре я отчаянно трясу!
Душу прячу за обличье. Без лица, едва жива.
Выражаюсь лаконично. Безразличная молва
хороводит в огороде, ухает совой в лесу.
По приметам - к непогоде огорчение несу.
На душе болячки, раны...Бинт сорву: над головой,
над мечтой пустой, упрямой - белый флаг взметнётся мой!
А в ответ - победы знамя, покачнувшийся флагшток...
Смотрит чёрными глазами безошибочный Восток.
За морями за долами, на песке на берегу
ты танцуешь оригами, спотыкаясь о строку.
От багрового заката ближе к ночи и к судьбе
флаг мой выглядит плакатом. Между прочим, о тебе...
Между строк - непониманье, между чувств - провал, дыра...
Фига с кисточкой в кармане. Межусобная пора.
Я - в обмане. Ты - в обмане. Полюбовная игра.
* * *
Если бы гордость мою пополам -
чуть надколов, разломить, как орех...
Мне бы ядро - то, что кровью дремучею,
польскою. Вот уж утеха утех!
Что же тебе? Остальное отдам:
ревность, обиду, отчаянный смех.
Буду в скорлупку от случая к случаю
складывать.
Лишь для тебя.
Не для всех.
* * *
"...Недаром к прозе
(Всё проходит) сердце льнёт,
К бедной прозе на берёзе,
На реке и за рекой
(Чуть не плача), к бедной прозе
На бумаге под рукой"
Арс. Тарковский
Снег примостился на плече,
как обезьянка на шарманке.
Гадаем с ним: в каком ключе
писать мне дальше - стансы, танки,
сонеты, байки? Или взять
да замахнуться на поэму?
Любовь, как тать, как благодать
прославить? Но на эту тему
я много раз для многих глаз
насочиняла строчек звонких.
Всё на люди! Всё напоказ.
Листок бумаги белой, тонкой
острейшим грифельным ножом
царапала - по горлу страстью.
И дождалась! Мой мажордом
Вчера запил. Взяла я ластик
и истово, до рваных дыр
всё стёрла: страсть, любовь, потерю.
Где стих вчера прилёг - волдырь.
разросся... Следуя примеру,
пишу я прозу. В тишине
уснули рифмы до рассвета.
Что, обезьянка? Нам вполне
подходит нынче карта эта!
* * *
"Я скажу тебе с последней
Прямотой:
Всё лишь бредни, шерри-бренди,
Ангел мой"
О. Э. Мандельштам
Тоска и любовь - мои сводные сёстры.
Живут в твоём доме без права родства.
То ночью блуждают дорогою звёздной,
то утром вздыхают акацией пёстрой,
то прячутся днём за обшлаг рукава.
Тоска и любовь обнажают колени,
смущая желанием и наготой.
То мягко скользят возле ног твоих тенью,
то пламенем лижут сухие поленья
в костре вожделенья о женщине той.
Порок и обман - твои сводные братья.
Стоят, подпирая косяк, у дверей.
Мне не проскользнуть через эти объятья!
Верёвкой тугой одиночества платье
они перехватят на песне моей.
Порок и обман задвигают засовы -
пудовые гири безлунных ночей.
Вспорхнувшие, страхом объятые совы,
крылом, заслоняясь от пут птицелова -
невинные жертвы на роль палачей!
Тоскую: не вижу тебя и не слышу.
Люблю: это выше и больше меня.
Тоска обживает весеннюю крышу.
Любовь к облакам поселилась повыше.
Уход их поспешный - сиротства броня.
Тоскуешь? Не видишь меня и не слышишь...
А любишь ли? Странный, нелепый вопрос...
В бреду моём голос твой тише... и тише...
В саду твоём свадебно белые вишни...
И призраком - в море Эгейском Родос.
* * *
Два-три аккорда.
Черешни лживых глаз.
Листок потёртый,
по нотным жилам - джаз.
Минор распутья
на саксофон, на грудь.
Будь проклят! Будь ты...
Навек счастливым будь!
* * *
То ли крыша прохудилась у космоса,
то ли Ангелы на небе расплакались -
только смыло душу грешную в полчаса
и потоком понесло, потащило вниз.
Да по лестнице крутой, по ступенечкам,
да по косточкам душевным, ребром, ребром!
То ли будет впереди! Это - семечки
по сравнению с оставленным на потом.
По сравнению с уродливым будущим,
покалеченным наивностью прошлого.
А вослед слова - пророчища, чудища:
"Не ищи ты лучшего от хорошего!
Не мотайся по дорогам просёлочным!
Не пытайся осчастливить счастливого!"
Сорняками проросли годы - сволочи,
где когда-то о любви пела иволга.
Чувства накрест - заколоченной рамою!
Буду жить, как все. Назло - зло и весело!
И плывёт над оркестровою ямою
незатейливая модная песенка -
На басовые весенние клавиши:
"Во спасение души утопающей!"
* * *
Частоколами фраз,
бессердечностью слов
оградим этот мир от вторженья.
Нам любовь - не указ,
мы мечту - на засов.
Мы в бокалы плеснём пораженье.
Кто из нас победил,
кто пал Римом у ног?
Победитель - пропащий для счастья...
Не закусим удил,
не изменим дорог -
не во власти душа, не во власти!
От щедрот мудрецов
ты со мной согреши
под забором любви и забвенья.
Цокот звонких подков -
на просторах души
выбивает сомнения время.
* * *
Никогда не говори: "Никогда!"
Только снятся нам одни города...
Чужестранная бульварная тень.
Примостившийся на лавочке день.
Корабли к причалу жмутся вдали.
Солнце плавает в звенящей пыли...
И Колосс Родосский - след...или бред?...
Как зарытый и забытый "секрет".
Птицей белою парю в вышине.
Синий ялик твой скользит по волне.
Наблюдаю, улыбаясь судьбе.
Ангел рядышком поёт на трубе!
А по небу апельсиновый сок
расплескал закат. На тёплый песок
ты ступаешь. Ночь бежит за волной.
Синей тенью я крадусь за тобой.
День на лавочке сморился совсем.
У тебя нет для меня слов и тем...
Только сны у нас одни - вот беда!
Никогда не говори: "Никогда!"