За окнами, разукрашенными причудливыми морозными узорами неспешно темнело. Приближался тот заветный час, которого бесконечно ждёшь с утра. Каждый из нас занимался своими делами, но нет-нет, да и замирал, прислушиваясь: не хлопнет ли дверь, не послышатся ли знакомые шаги по коридору, не крикнет ли дежурный по группе твоё имя.
Мы сидели за длинным столом и рисовали. Мне повезло, я успел ухватить белый карандаш, который был единственным и ещё синий и желтый. Я давно хотел попробовать нарисовать снежинку, а какая снежинка без белого карандаша? Высунув язык, я начал было рисовать, но к моему удивлению на альбомном листе ничего не появилось! Ну да, конечно - бумага белая, карандаш белый. Тогда я решил начать с неба и принялся работать синим карандашом. Получилось, похоже, и я снова взялся за белый карандаш. Опять ничего не получилось! Белый след был очень бледным и терялся в синих полосках.
- Неправильно делаешь! – пробасил Игорёша, ковыряясь в носу. – Чтобы получился белый цвет, надо в этом месте НЕ рисовать! Смотри как надо!
Он, поставил карандаш тупым концом на мой лист и почеркал вокруг. Получилось очень даже не плохо - такой небольшой комок снега. Тогда я решил использовать желтый карандаш, чтобы пририсовать лучики и было похоже на снежинку и, с удивлением заметил, что желтый карандаш оставляет после себя зелёный след!
- Ага! – снова пробасил Игорёша – А если зелёным по жёлтому, то получится синий, вот!
Я так удивился, что не сразу остановился и лучик у снежинки получился очень уж длинным. Тогда я решил исправить положение и нарисовать ёлочку, раз уж всё равно накалябял зелёным. Ёлочку я рисовать умел, это очень просто: водишь карандашом вперёд назад как пилой и все дела!
- О! Какой у тебя крокодил получился! – сказал Игорёша.
- Крокодил? – удивился я и повернул лист. Действительно, было очень похоже, и я пририсовал крокодилу глаза и лапы черным карандашом, который выменял на белый карандаш у Игорёши.
- Саша, за тобой Папа пришел! – неожиданно сказал Владик. Он сегодня дежурил и был очень горд этим.
Я взял рисунок и выбежал в раздевалку. Папа стоял весь припорошенный снегом и загадочно улыбался.
- Ну, чем сегодня занимались? – спросил он.
- Ели, спали, гуляли, рисовали! Вот, смотри, что у меня получилось! – я протянул Папе рисунок.
- Опять от меня сбежала последняя электричка! – пропел Папа – На электричку похоже! Мчится эта электричка по заснеженному ночному лесу вдаль!
- А на крокодила? – робко спросил я – На крокодила не похоже?
- Хм… Почему, очень похоже! – улыбнулся Папа – Вон он в первом вагоне у окна сидит и трубку курит! Давай, одевайся скорее! – добавил он – Я что-то купил!
Я мигом оделся. Сам оделся! И штаны толстые и валенки и кофту теплую и шубу и шапку меховую и варежки на резинках.
- Смотри! – Папа показал на санки, что стояли в коридоре – Тебе!
- Вот это да!!! – ужасно обрадовался я. Саночки были совсем новые! Полозья у них были синие! Красные и зелёные перекладины блестели! И ещё к санкам была привязана ярко желтая верёвка!
- Садись! – сказал Папа – Сейчас я тебя мигом домчу до дома!
Я уселся, повозился, устраиваясь, взялся за бока санок и скомандовал: - Но, лошадка!
Папа кивнул головой, потоптался на месте и фыркнув, пошёл.
Сначала дорога шла в гору, и мы ехали медленно. Пушистые сугробы снизу казались огромными. Шёл густой снег. Одна снежинка села мне на нос и растаяла. Мне показалось, что она ойкнула при этом. Было немного жалко снежинку и в то же время очень щекотно, и я засмеялся.
- Там олень бродит замшевый, сопки в белом снегу. Почему же ты замужем? Ну, скажи, почему? – пел Папа и, оглянувшись на меня, прибавил шаг.
Дорога пошла под уклон и Папа, сменив песню на «Увезу тебя я в тундру» перешел на рысь.
Морозный воздух ударил мне в лицо, замелькали кусты и деревья. Санки катились всё быстрее и быстрее. Я раскинул руки и представил, что я лечу! Лечу как птица!
И я действительно полетел, так как перестал чувствовать под собой санки. Правда, летел я не долго, так как шлёпнулся на попу и немного прокатившись, остановился. А Папа… Папа, напевая «И отчаянно ворвёмся прямо в снежную зарю-у!», умчался вдаль.
Светофор подмигнув мне желтым глазом зажёг красный свет. Снежинки закружили вокруг меня весёлый хоровод, а я сидел совсем один в центре перекрёстка, где днём обычно катили тяжелые самосвалы, ехали троллейбусы и автобусы, а сейчас было пусто и тихо. Очень тихо.
Пробежала собака. Вся морда у неё была в снегу. Увидев меня, собака остановилась, чихнула и, пожав плечами, побежала дальше по своим собачьим делам.
- Собака! – позвал я, но она, не обернувшись, скрылась за углом дома.
Я уже собрался было зареветь, но услышал тяжёлые шаги и большие руки подхватили меня и понесли с дороги.
- Ты чей? – раздался густой бас.
- Мамин! – ответил я и, подумав, добавил – И Папин!
Тут меня поставили на землю и я, повернувшись, увидел громадного дяденьку с густой седой бородой. На нём были валенки, пальто и шапка «пирожок».
- Дедушка Мороз? – удивился я.
- Дедушка Морозов! – засмеялся дяденька, а как тебя зовут?
- Саша. Я ехал на санках и упал, а Папа… - я всхлипнул.
И тут прибежал Папа!
- Я! Тебя!! Потерял!!! – закричал он. Ты не ушибся?
Папа начал меня вертеть и так и сяк.
- Нет! – радостно улыбнулся я – Не кричи так, смотри какая тишина вокруг!
- Тишину слушают, а не смотрят! – засмеялся дяденька.
-Папа, это дедушка морозов, представляешь? У морозов тоже есть дедушка!
- Да это фамилия моя такая – Морозов! – ещё громче засмеялся дяденька.
-А-а!!! – понял я, и тоже засмеялся.
Папа начал благодарить дяденьку и жать ему руку, а дяденька ответил, что пустяки какие, это совсем не трудно было и так далее.
Дальше Папа вез меня осторожно, поминутно оглядываясь, на месте ли я. А я ехал и думал, как хорошо, когда у тебя есть Папа, Мама и санки. И ещё я думал о той снежинке, что растаяла на моем носу. Что с ней стало дальше?
***октябрь 2013***