За вокзалом,
возле магазина,
гордый и высокий,
словно граф,
он стоял,
изящно выгнув спину,
а на шее -
изумрудный шарф.
С трёх часов
в любую непогоду,
подпирая улицу собой,
в шарфике -
последнем писке моды -
он терзал рассохшийся гобой.
Двадцать лет...
почти одно и то же...
Лишь бойчее выглядит вокзал,
да белее -
стариковский ёжик,
сползший на зелёные глаза,
да домов весёлые витрины
хрупкостью открытого стекла
стали отражать
наполовину
сгорбленную спину старика.
А потом...
(какая ж это малость -
недоговорённая строфа!).
...Мне в напоминанье не досталось
даже дыр затёртого шарфа.
Только видел -
перед входом в хоспис
брошенная ветром на гранит,
словно заковыристая роспись,
ниточка зелёная лежит...
* * *