Эту историю я уже рассказывала вкратце у кого-то в рецензиях.
Приятельница подарила мне на день рождения мягкую игрушку – белого кота. Размером с настоящую взрослую кошку. Не знаю, вероятно, есть такая порода с чрезмерно длинной шерстью. Как будто котенок возмужал до определенного размера и остановился в росте, а шерсть все продолжает расти. А может, это дизайнер моей игрушки что-то переборщил.
Надо сказать, игрушка выглядела довольно глупо. Вытаращенные голубые глазки-пуговки. Высунутый язычок. Красная ленточка на шее с подвешенным сердечком. Если нажать куда-то под подбородок, кокетливо мяукает. Ужас.
Но моим дочкам-школьницам котя чрезвычайно понравился. Они потискали его, потискали, да и поставили на книжный шкаф в своей комнате. И мы благополучно про него забыли. Вспоминали только, когда пылесосили квартиру и вытряхивали из коти тонны пыли.
Как-то вечером после посиделок на кухне – а мы любим томное долгое чаевничанье после ужина в надвигающихся сумерках – дети наконец-то отправились укладываться спать. К ночи жара спала, но было все равно душно, хотя мы держали балконы открытыми круглые сутки. Девицы застряли в коридоре – не дошли до ванной. Я мыла посуду, прислушиваясь к обычной легкой вечерней перебранке: кому первому идти в ванную. Иди ты, нет, ты, а я вчера первая ходила, ну и что, а я…
Когда они были маленькими, постоянно спорили, кто первый. Кто первый умоется, кто первый оденется, кто первый поест. Конечно, мы немного эксплуатировали это детское стремление к соревнованию. Но теперь-то они выросли и не хотят этого первенства. Круче тот, кто ляжет спать позже. Вечные эти тинэйджерские заскоки…
Выключив воду, я гаркнула:
- Хорош спорить, Саша-Марина! На первый-второй рассчитайсь и марш в ванную!
И продолжила оттирать чайный налет с чашек.
Видимо, барышни добрались-таки до своей комнаты. И вдруг оттуда раздался дикий крик:
- МАМА!!!!!!!!
Я подпрыгнула от неожиданности, уронила чашку в мойку и кинулась за ними.
В комнате горел ночник. Маринка с Сашкой прижались спинами к своей двуярусной кровати. Глаза вытаращены, рты распахнуты. Обе одинаковым жестом прижали скрещенные руки куда-то к шее. Лица испуганные.
- Барышни, вы чего?
- Мам, кот… - выдавила из себя Марина.
Я посмотрела на кота. И мое сознание куда-то поплыло, приветливо помавая мне ручкой. Наш лохматый котя, мягкая игрушка на книжном шкафу под потолком, потихоньку шевелился. Судорожно хватая воздух ртом, я сопротивлялась жуткому наваждению: игрушка ожила. Котик мягко потягивался, поблескивая глазками в тусклом свете ночника. Он, как это принято у кошек, ерзал, устраиваясь поудобнее на своем месте.
Перед моим внутренним взором в долю секунды пролетели кадры голливудских ужастиков про оживших кукол-убийц. Все звуки окружающего мира как будто умерли, только откуда-то слышался потусторонний тихий шелест и невнятный говор (гу-гу-гу), да странный голос-сопрано тянул у меня в голове адскую колыбельную:
Котя-котенька-коток,
Котя-серенький клубок,
Прииди, котя, ночевать,
Моих деточек качать…
Я уже была готова попрощаться со здравым смыслом. Последнее усилие – я ослабевающей рукой хлопнула по выключателю верхнего света…
Ни за что не угадаете, что это было. Ну, конечно, если только вы не верите в ожившие игрушки… Да будет свет, да рассеется тьма! С книжного шкафа, из-за лохматой спины нашего коти выглядывал белый голубь. Небольшой, с аккуратной гладкой головкой. Наверное, залетел в раскрытую балконную дверь. Горлица, мать ее…
Голубок выглядел таким же испуганным, как и мы. Он переминался с лапки на лапку и тихо, почти неслышно гулькал. Он пытался спрятаться за кота. Мы заорали все трое одновременно - от счастья. А голубок в ужасе захлопал крыльями. И кот свалился со шкафа. Спрыгнул, ага.
Все это было потом: мы долго ловили голубя, а он шмыгал от нас по шкафу, я догадалась набросить на него полотенце, мы вынесли его на балкон и посадили на перила. Он просидел там всю ночь, а мы не спали, постоянно поглядывая: Здесь? Не улетел? Марина моя сердобольная уже затянула свою песню:
- Ну мааааам, ну давай его оставим себе, маааам, он летать не умеет, маааам, сними его с перил, вдруг он ночью упадет и разобьется, мааам, ну мааам…
Но я стояла намертво – лети, птичка, с Богом. Простить ему своего животного страха я не могла. С первыми лучами солнца голубок легко вспорхнул и улетел.
Кстати, котю нашего после этого случая дочки затырили в кладовку, приговаривая:
- Сиди тут, кот-убийца.
Он еще пытался пугать нас по мелочи. Ну, полезешь в кладовку за елочными игрушками, а он обязательно свалится тебе на голову откуда-то сверху. Кааак прыгнет! Надоел, пока мы его кому-то не передарили.