Это время мое,
волчье жуткое время ночное,
когда тот, кто не спит
вор
или
смертельно больной.
Оба жаждут украсть:
первый – мелочь,
второй же такое,
отчего мое сердце
оборванной дрогнет струной.
Это время мое.
Я бы тоже завыл напоследок,
провожая Луну,
бледноликую радость мою.
Но боюсь напугать
то жену, то за стенкой соседей,
не заметив, что сам
оказался на самом краю.
Это время мое.
Доброхоты, идите вы к черту:
я печалью упьюсь,
но себя не прощу ни за что
и предстану как есть
перед памятью жуткой и черной,
где грехам моим смертным
я знаю,
я знаю число.
Не убитая боль
ни слезой не зальется,
ни водкой.
Можно вспомнить –
нельзя
то,
что вспомнил,
по новой прожить.
И приходят ко мне
воровскою тревожной походкой
одичавшие волки –
на Луну
бледноликую выть.