Собиралась Русь на вече,
Чтоб решить, как дальше жить.
Ведь кормить детей уж нечем,
Нет сил барину служить.
Правды тоже не добились,
Стонет весь крестьянский люд,
Басурманы с гор спустились
И хозяйничают тут,
А князья разворовали
Всю казну здесь на местах.
Люди от бесчинств устали,
Тихий ропот на устах.
И решили с ветром в поле,
Встретив новую зорю,
Написать про это горе
Вкратце батюшке-царю.
Но кто думал, что хоромы
Днем и ночью стерегут.
Чтобы глупые холопы
Не просили грош за труд,
Чтобы многие огрехи
Не узрел надёжа-царь,
Чтоб на троне для потехи
Восседал, как было встарь.
Дабы прочилась обитель
Кумовства, был сыт шакал,
Чтоб, в конце концов, правитель
Вообще ничто не знал.
И расселись возле двери
Повариха, казначей
И ткачиха: все как звери
Ожидают калачей.
Почта, гости, просьбы, слезы -
Все проходит через них.
Хоть жара, а хоть морозы
Нет им дел до бед чужих.
Царь об этом не гадая
Иногда им говорил:
«Повариха, дорогая,
Может кто-то приходил?
Сердцу как-то не спокойно,
И плохой приснился сон,
Что Россея не довольна,
Ото всюду слышен стон».
«Что ты, что ты! То - кошмарик,
Полно, родненький, приляг.
Укусил тебя комарик,
Раз ты вспомнил про бродяг.
Всё здесь мирно, всё здесь ладно,
Думы злые отпусти.
Под окошком не прохладно?
Может кашку принести?
Есть печаль одна, не скрою:
Двери узкие у вас.
Я уж этою весною
Застревала десять раз».
А тем временем народу
Стало ясно всё как день,
Что хмыри себе в угоду,
На царя наводят тень.
И вздыхают люди горько,
Еле сдерживая гнев,
Удрученно молвят только,
Руки к небесам воздев:
«Если б царь всё это видел,
То и сам бы был не рад.
На него мы не в обиде.
Он же в том не виноват…?!»
Разошлись крестьяне тихо,
Но у каждого в груди
Разгоралось искрой лихо:
Что же будет впереди?..