Дурной, дурной апрель — чванливый, мокрый, грязный —
навязывает мне болезненные сны.
Какой же прок тебе в изобличенье праздном
надорванных страстей не знающей вины?
На ложный зов никто и из нигде явилась,
припала к роднику, не ведая стыда,
подсеребрила мех, наелась и умылась,
и в срок или не в срок опять вернусь туда.
Там — не назойлив свет, там звёзды не пугают,
песок не раскалён, в росе ногам тепло...
Там, может быть, не жизнь и не подобье рая.
Но там я остаюсь. Там нет меня. Adieu!