Гусиное сало лести
согреет цыплячью кожу,
кто искренне, кто из мести
швыряют восторги в рожу.
А цыпа-то – дура дурой –
кудашеньки-раскудахи,
обдолбана субкультурой,
про "счастье" вопит на плахе.
В курятне мало оконце, топор проворней меча,
все знают, – надежнее солнца лампочка "ильича".
Пеструшка в павлины метит,
топорщит хвосток задорно
и белой манишкой светит,
считая в навозе зерна.
Куриною слепотою
заразит орла с юстрицей,
последнею высотою
как первою небылицей.
И каждый с насеста хочет
молодки перо из жопы…
Сам скотник, дроча, гогочет,
смотря на ее притопы!
Как жаль, что мало оконце, и рубит Иван с плеча,
все знают, светлее солнца – лампочка "ильича".
И повар зевнет устало
– На ужин с курицей щишки.
Навару-то будет мало…
Ловите ее, мальчишки!
Смотри-ка, крылом забила!
Позорит курятню клуша!
Взлетает… Вот это мило.
Тащи ее в дом, Марфуша!
Запела. Ну, быть пожару!
Сверните упрямой бошку!
Поддай-ка, Марфуша, жару
Тащите для крови плошку!..
В курятне темно оконце, В стакане коптит свеча,
погасло куриное солнце, "лампочка ильича".