Мы хотели ещё.
Плоти, крови, тепла.
Время смеялось последним,
в принципе, как и мы.
Я однажды неистово рвался в концертный зал.
Я швырялся окурками в стены, я ждал искры.
Я не помнил рисунки выжженных поясниц.
Тех, с кем подушку делил. Одеяло, ночь.
У меня воровали бумажник, я воровал мурашки с костлявых ключиц.
Я уносил следы от золота на цепочках.
На ужин я граппу пил, вкусную, как ксанакс.
Утро в меня смотрело, будто голодный сфинкс.
Я помнил их, длинных, продажных такс.
Я рвался на сцену, спрыгивая с кулис.
Я им казался маг, фокусник, чародей.
Я не волшебник, знай, я ещё учусь.
Я помнил тела, не знавшие простыней.
Я им дарил порой, маленький свёрток чувств.
Я всё время неистово рвался в концертный зал.
Я хотел перед теми стоять, которые так нужны.
Мы хотели ещё.
Плоти, крови, тепла.
А время, смеялось последним,
в принципе, как и мы.