Город укутан в октябрь, будто в пальто.
Ёжится, мёрзнет на старом холодном ветру.
Город не знает, как сохраняют тепло;
он превратится в ледышку, наверно, к утру.
Он обратится в осколок имбирного льда,
коркой из инея - маской затянет лицо.
Люди его разбегутся в огни-города:
их ведь немало, в конце-то концов.
Город останется жить среди брошeнных стен.
Лестницы, арки, мосты напоятся свинцом.
В сетке артерий его и истоптанных вен
любой из домов предстанет дворцом.
Лучшее место для птиц и их глупых птенцов,
лучшее место для тех, кто ушел насовсем.