Видны и горы, и просторы.
Кубинских запах сигарет,
На окнах шёлковые шторы
И царский на стене портрет.
В чужую реку не зайди –
Услышишь голос позади:
“А вам сюда совсем нельзя,
Тут нынче барина земля”.
И было так с давней поры:
Царский портрет прославляли,
Брали поля, а не дворы,
И наследникам всё оставляли.
Род особенный, гнилой,
Властных, лживых патриотов
При Николае не давал покой
Тем, кто на Родину работал.
Трудились люди на полях,
Будто барину верны,
А у напыщенной жены
Серьги цвета янтаря.
Жили в общем по закону –
Гулянья, карты да вино,
И с каждым новеньким сезоном
На теле новое сукно.
Где-то там, под небосводом,
Уже совсем, совсем в бессилии
Женщины траву косили,
А вы играли в патриотов.
Вы вдохновенно в них играли
И плевали на народ.
О, как же сильно заблуждались,
Не поняв слова “патриот”.
А что сегодня, что теперь?
Всё тот же запах сигарет,
Иной лишь на стене портрет
И год другой в календаре,
Но, живя за счет людей,
Барин вдвое стал умней:
Он атрофировал умы –
Не знают люди, что рабы.
А остальное всё старо, как мир –
Впадает честный в безисходство,
Рабочий пьёт (извечно пил),
И мразь имеет превосходство.