в какой-то из общин, где принят свод законов
любой, не записав, им следует, идя
на бой, за хлебом, в ближний из притонов,
вытачивая из бруска портрет вождя
но вождь не в сапогах, зашторивших колено,
его лицо для каждого своё, оно внутри,
как и сама империя; а, собственно, арена
не больше, чем площадка перед образом судьи
на ней ты мечешься, выискивая лучший повод
для резкого удара в бок, подножки и плевка,
до тех лишь пор, пока не бросит в холод
от мысли, что всё это время в зеркале искал врага