В этом Сонете Шекспир отступил от правила и добавил впереди одну строку.
The forward violet thus did I chide:
`Sweet thief, whence didst thou steal thy sweet that smells,
If not from my love's breath? The purple pride
Which on thy soft cheek for complexion dwells
In my love's veins thou hast too grossly dyed.'
The lily I condemnd for thy hand,
And buds of marjoram had stol'n thy hair;
The roses fearfully on thorns did stand,
One blushing shame, another white despair;
A third, nor red nor white, had stol'n of both,
And to his robb'ry had annexed thy breath,
But for his theft in pride of all his growth
A vengeful canker eat him up to death.
More flowers I noted, yet I none could see
But sweet or colour it had stol'n from thee.
К фиалке я с укором обращался:
«Зачем же ты украла аромат
Моей любви дыханья? Упивался
Я им. А пурпур кровью твой богат:
Из жил моей любимой извлекался?»
И лилию я тоже упрекал,
Что белизну руки твоей украла,
И майоран, что волос твой украл,
И розу красную, что губ твоих кораллы.
А чайная — красу твоих ланит,
И белая — не меньше виновата.
В утробу к ним червяк уже проник
И точит изнутри их в знак расплаты.
Я за цветками много наблюдал:
Такого нет, чтоб у тебя не крал.