Год две тысячи тринадцатый.
Мы живем в мире где никто никому не нужен. Здесь давно уже каждый сам за себя и трудно поручится даже за довольно близких людей.
Доверие? Пустой звук.
Откровенность? То, чего и в помине не существует.
Искренность? Лучше не быть искренним.
Добро? Не важно.
Вера? Каждый верит только в себя. Доверяет, между прочим, тоже, только себе.
Мне восемнадцать лет. И этот мир устроен так, что я до сих пор не знаю, взрослая я или нет.
Я закончила одиннадцать классов и поступила в университет. Но мир устроен так, что я не знаю, пригодится ли мне в жизни то, что я буду изучать ближайшие несколько лет.
У меня много знакомых и друзей. Но мир устроен так, что я не знаю, можно ли кому-нибудь из них доверять.
Дикторы с экрана моего телевизора утверждают, что в моей стране демократия. Но мир устроен так, что демократия существует лишь на экранах телевизоров.
В программе партии управляющей моей страной написано много красивых слов и обещаний. Но мир устроен так, что красивые слова лишь слова, а обещания…обещания это тоже лишь слова.
Я люблю читать книги по истории. Но мир устроен так, что я не знаю, правда ли в этих книгах. Я читаю ту историю, которая удобна правящей партии моей страны.
Я искренне и всей душой желаю помочь моей стране. Но мир устроен так, что мои силы ни чего не значат и скорее всего я ни чего не смогу изменить. Одна.
Ты прочтешь мою книгу, в которой я попытаюсь раскрыть тебе глаза на многие важные вещи. Но мир устроен так, что, скорее всего ты сочтешь ее ерундой еще на семнадцатой странице и забросишь в дальний угол, и так ни не поймешь того, что скоро будет поздно пытаться что-то изменить.
Вместе мы сможем что-то изменить, и может быть спасти нашу страну. Но мир устроен так, что ты решишь, что кто-то сделает это за тебя, и преспокойно продолжишь прожигать свою бесценную жизнь.