Пролезает холод в дверные щели, за окном- стопервое ноября
Я- на том дворе, и на тех качелях, где тогда казалось, что все не зря
Оттолкнусь ногой и кривлюсь от скрипа, вот, зашла сюда, нарезая крюк
И теперь качаюсь, смотрю на липы, и слегка жалею, что не курю ...
... знаешь, это как-то обидно даже, и никак не вместится в голове
И качели те же, и краска та же, и не то, чтоб были тогда новей
Или крепче- так же мерзко пищали, и мальчишки кричали все о мяче
Значит, мы с тобою другими стали- а точнее, не стали уже ничем.
По дворам, домам покрывалом куцым мерзлота осенняя пролегла
Иногда я просто боюсь проснуться, и забыть последнее, чем была
Ведь, казалось, там- и окошко светит, и кастрюли с ужином все дымят
А потом очнулась- и в целом свете ничего нет более для меня
И куда метнуться, куда стучаться в этом королевстве кривых дверей ...
Право, если б я тут была начальством - ты бы и не знала о ноябре
Все бы шло по выверенному плану, с небом голубым, расписным крыльцом
И гуляли б ночь, и вставали рано, и всегда здоровались с продавцом
Маленькой кондитерской на соседней, той, где самый вкусный "наполеон"
И к тебе подкравшийся день осенний я бы каждый раз прогоняла вон.
Но по каплям я растеряла детство, мне неведом план и неясен путь
У чьего костра мы могли б согреться, есть ли здесь для нас хоть чего-нибудь?
Я бы стала солнцем, героем, Данко, провела тебя бы сквозь лес и глушь
Но сама я вывернута наизнанку, и мне каждый миг- как контрастный душ
И во мне опоры, пусть даже мнимой, ни с какими лупами не найти
Я- лишь тень с сердечной лоботомией и с клеймом отверженной на груди
Ну куда же, куда же, куда же, милая, я тебя сумела бы привести? ...
... на дворы ложится туман осенний, укрывая медленно и меня
Где-то там, на заднем такси сидении мы летим навстречу ночным огням
И смеемся, тычась друг-другу в плечи, и летим, и знаем, что все не зря
и кружится снег, и искрится вечер.
и назавтра- первое января.