Как птица жалким крохам рада…
Но тихой радости взамен
неотвратимостью распада
отравлен каждый новый день.
И ржавый лист, гниющий в кучах,
и в лужах стылая вода,
и безмятежный снег летучий,
что в них исчезнет без следа,
и тело дряхлое, сухое,
скрипит проклятое: покоя! –
бесстрастной вечности залог.
Но сквозь прорехи в ветхом теле,
сквозь дыры, трещины и щели
глядит... неотвратимо... Бог!