Однажды я работал в цирке. На подхвате - то починить чего-нибудь, то штаны клоуну заштопать, то дерьмо убрать за медведями. Коллектив был дружным и жилось мне там хоть и не богато, но весело. Однажды мы поехали на гастроли в Китай и наш дрессировщик то ли заблудился без знания языка, то ли соблазнился китайскими чаровницами и уснул в их пылких объятьях, утомлённый любовными утехами, но - пропал. А представление уже началось. Отгремел бравурный марш, отговорил бодрым голосом шпрехшталмейстер, отпереводил его бодрую речь мяукающим языком местный толмач, отхлопала в ладоши счастливая китайская публика (эко диво для них наш цирк, у них-то такого нет, у них другой цирк совсем). В коллективе царила атмосфера нервного напряжения. Директор пил стаканами валерьянку, а проклятого дрессировщика как не было, так и нету.
Наконец ждать более стало невозможно. Представление срывалось и в порыве отчаяния директор подошёл ко мне.
- Выручай, Иваныч!
- А чего надо?
- Выйди вместо дрессировщика!
- Да Вы что? Да как я смогу?
- Ну ты же представление тыщу раз видел, да и говно на зверями убирал - они тебя знают!
- Не, я это... Я пас...
- Уволю.
- Нас рать!
- Китайцам продам на органы! (директор явно не шутил).
Пришлось согласиться.
- Водки принеси пузырь.
- Звери этого не любят!
- А я не люблю умирать на трезвую голову!
Пришлось и директору уступить.
Выпил. Закусил бананом из медвежьей кормушки (медведи жуть как бананы любят!). Нарядился в шмотьё дрессировщика и, как ни странно, на самом деле отработал все номера как по маслу. А под занавес, запихивая голову в пасть льва, даже молодцевато так сделал ручкой китайским дамочкам. Дамочки зарделись и смущённо спрятали миниатюрные личики за бамбуковыми веерами.
Дрессировщик объявился на следующий день, его примерно наказали. Он проставился пузырём. Я выпил. И пил с тех пор не смущаясь начальства сколько хотел. Наш директор добро помнил. Золотой был директор!
Илл. - Вася Ложкин.