(Навсегда оставшемуся двадцатилетним Ване В.)
«…она, сама того не желая и не подозревая, разбила мне сердце на такие мелкие осколки, что порезаться об них было бы затруднительно…»
«…каждую осень мне хочется вспоминать прошлую осень. а ведь в прошлой осени ничего и не было…»
«…вот я еду в автобусе, и вот я в каком-то белом мире, в котором мне хорошо и спокойно, радость прямо рвётся из моей груди. Но стоило только моргнуть, как я оказывался снова в том же автобусе с идиотской улыбкой на лице…»
Ты обронил это, будто невзначай, уже собираясь уйти, не рассказав нам о том, что же будет дальше…
Как хорошо я знаю этот «белый мир», и как часто прежде я навещала его во сне... Мне знаком в нём каждый уголок, если только можно назвать уголком местечко с полным отсутствием каких-либо углов.
Мягкий, неярко-белый свет в нём был одновременно воздухом, который наполнял не только лёгкие, но и всё тело каким-то совершенным блаженством. Кто-то как будто пригласил меня в этот мир, давно, ещё в детстве, специально для того, чтобы показать что-то такое, о чём мне придётся мечтать и что искать все эти бесконечные годы под жёлтым ослепляющим солнцем.
Как давно я там не была… Когда же я потеряла тропинку туда? Где не разглядела нужный поворот? Или этот «кто-то» его специально закрыл от меня, чтобы добавить невыносимости в привычно-небелом мире?
Мы жили с тобой на одной лестничной площадке в этой уютной белизне, не подозревая о соседстве. Я услышала тебя только тогда, когда ты запер дверь своей квартиры изнутри, выбросив из окна ключ.
А мне не хватит на это духа. Но теперь я знаю точно, что белый мир – реальность, что я его не придумала! И я найду дорогу туда. Мы там встретимся с тобой, попьём чайку, и, почти молча, поделимся друг с другом тем, что каждый из нас уже давно знает…