Мне ночь Твоя сочилась на колени,
И злой луною прожигало грудь.
Испепелявший взгляд, склонивший к вере,
И гром молчания: забудь,
не о тебе по совести звонили
ершалаимские гонцы,
от площади до площади возили
предвестье бури в капищах жары,
раскаты: больше не вернешься,
скитания тебя простят,
забудь, сквозь время обернешься,
увидишь: все ушло назад.
Ершалаим погряз в пустыне,
кресты занесены песком,
и глиной обрастают гривы
коней, мутящих водоем.
копыта их резки и громки,
в виске грохочет яро боль,
вонзает в голову иголки,
и вечер измельчает в соль...
ты одинок, ты враг, ты остриё.
и слабость станет мерилом печали
за казнь - чужое, не свое,
наказан жжеными до шрамов днями.
За сверженный венчания конец
Не жалко разорвать кресты Голгофы
Лишения - не боль, Любовь - не плоть;
Рождение - начало катастрофы.