Ноябрь в разбег, стопой холодной
и рябью по остылым рекам.
С тоской, неведомо о ком,
щеглы свистят в бурьяне редком.
Пожухло сено, малость прелью,
подмерзшим горьким лозняком.
Красиво строчку нанпарелью
вплел горностай, искавший корм.
Разгульно листья разметало,
на смертный одр подносит их.
Украдкой рыжий лис в ложбину,
и ямы, рвы, яругой вниз.
Под голос зимней стужи, слуги
укутают луга,
затянут инеем потуже.
Всевластно закружат снега
и пусть в основе синевою,
а может так, белым - бело,
как бы, откуда непонятно,
мучной поземкой намело.
И лишь романтик, не во страхе,
что жжет морозец, ветер жалит.
Позвольте, пусть они в мечтах,
у лета прошлого в гостях.