Когда-то давным-давно на пол-пути между городом и деревней стоял посёлок, в котором жили полу-городские полу-деревенские люди, говорящие на полу-городском полу-деревенском наречии.
Люди эти верили как бы и в Бога, и как бы и в не-Бога. Как бы и верили наполовину друг-другу, и как бы и не-верили наполовину друг-другу.
Дети этих людей часто ходили на окраинные пруды убивать лягушек для развлечения. Впрочем, для развлечения они норовили стрелять из рогатки, скобочника, или лука по всему, что было не в силах им ответить, дать сдачи, прижучить, или наказать. Здесь были и птицы, и бездомные кошки, и собаки, и суслики, и мышки...
Когда мишень не удавалось найти, дети стреляли друг в друга.
Вот,они в лихорадочном возбуждении расстреливают, забивают, пронзают, рассекают агонизирующих лягушек...
Вот, они возвращаются в свои жилища, к своим полу-родителям, разгорячённо обсуждая результаты и рекорды своих избиений...
В прозрачно-голубой, прохладной, отражающей пролетающих птиц воде бассейна, можно укрыться от нагретого солнцем мира нырнув, тревожа его уединённый покой.
Хочется не плавать, а обитать в этом ласковом пространстве, медленно всплывая...сливаясь с бережно поддерживающей и баюкающей водой.
Лягушки из окрестной травки частенько запрыгивают сюда, плавают, а чаще просто "висят" на поверхности.
Приближение человеческого тела обычно пугает их, и они стремительно, под углом уходят на глубину.
Но не сегодня.
Человеческая ладонь, бережно поддерживая, даёт неподвижной лягушке опору, а указательный палец другой руки осторожно гладит её гладкую, переливающуюся на солнце кожу.
Человек и лягушка смотрят друг-другу в глаза. Затем человек так же осторожно убирает свою ладонь и медленно, закрыв глаза, погружается в принимающую его в свои бесконечно милосердные объятия воду.
P.S. Круг замкнулся. Я люблю тебя.