Когда в метро блондинка мне сказала
в ответ на «Здравствуй» - «Вы чего хотите?» -
и взглядом показала, что на помощь
не позовёт, но повод дай, и ярость
обрушится на голову злодея,
я понял, что её дебелых титек,
прижавшихся к груди моей сосками,
мне не видать.
Так наступила старость.
Не рухнул мир. Сидел за взятки Фарбер,
пытавшийся в деревне мир построить
похожий на Швамбранию Кассиля,
но подвела фамилия доцента,
как заявил коллега прокурора,
решившего, что местные устои
в Матросской Тишине не для блудницы,
укравшей миллиарды, но казённых,
а значит взятых в долг у Президента.
По прежнему бузили патриоты,
им Репин, опорочивший Ивана
своей картиной, где убил он сына,
был неугоден вместе с Третьяковкой,
стоявшей на своём законном месте
совместно с Третьим Римом самозваным,
усвоившим уроки Византии:
провинцию кормить — подобно смерти,
а наступить на грабли — джигитовка.
Я шёл домой согбенный и унылый,
моя Москва стояла и шумела:
таджик в жилетке жёлтой пел касыды,
чечен лихой отплясывал лезгинку.
А я мечтал послать к ядрёной фене
столицу, что достала до предела.
Такие мысли в голове родились,
когда отказ услышал от блондинки.
03.11.2013
Голоса 178-23