Волны плещут в игре изумрудно прозрачной воды,
Набегают, лаская на солнце прибрежную гальку,
А безлюдная бухта томится истомой, вдали
За холмами, в оливковой роще гуляет хозяйка.
Её домик в горах, где цветёт с давних пор горный чай,
Белый пчельник, и время, застывши, веков не считало,
А медвяные струи тягучи, легки в месяц май,
Золотистой струёй до краёв наполняя пиалы.
Говор греческий ровный, сродни этим сонным горам,
Низкий голос грудной,- Мы не можем отсюда уехать,
И улыбка проста и открыта,- здесь тянет к корням.
Улыбнувшись добавила, - трудности нам не помеха.
А внизу, где доступнее берег Эгейских морей,
Новый мир не увлечь тишиною и звоном цикады,
Но ещё, жив дух гор и созвучия монастырей,
Одиссейевой вечностью древле воспетой Эллады.