Как живёшь в отчем доме, сестрица?
На Кубани, на отчей земле?
Мы с тобой не успели проститься,
Под тенями родных тополей.
Я всё реже теперь вспоминаю
В толчее, немоте, суете …
Над Протоками галочьи граи,
Перезвоны на дальней версте.
И ночами мне больше не снятся
Журавли над озёрной водой …
И разбуженный ранним багрянцем
Зазывающий в чек козодой.
И в январскую, южную слякоть
В душных барах, сжимая стакан,
Я всё чаще стараюсь не плакать
По моим сорока-сорокам …
Мне осталось – ни много, ни мало –
Сидя в кресле, смотреть на экран –
На друзей, обожженных напалмом,
Утомлённых от взрывов и ран.
На берёзы, в которых осколки
Нашей русской, столетней войны …
И глотать в полусне кривотолки
Полупьяной от крови шпаны.
Просыпаться от брани и криков
На чужих, не родных языках.
И детей, перепуганных гиком,
От толпы укрывать в чердаках …
Как живёшь между небом и адом?
Как детей стережёшь от беды?
Мы не вместе... Наверно, так надо,
Но вернусь я...
До вешней воды...
1997 г.