Когда уже будет финита,
Маэстро свой скинет фрак,
А голуби взмоют к крышам,
Как делают день-деньской,
Когда расползется элита
Кто Лондон, а кто в кабак,
Я новую речь услышу
В сияньи огней Тверской.
Когда уже новые пьесы
Прославят нам новых вождей,
Когда уже все вдруг случится,
В трагедии той шутовской,
То роботам свежая пресса
Поведает, кто тут злодей.
Мне встретятся новые лица
В гуденьи сирен Тверской.
Кончается - нет,не столетье,
Всего лишь тринадцатый год.
И голубь голодный упорно
Стучит и стучит в стекло.
Одни лишь верны междометья.
В вопросе "Что дальше ждет?"
Тревога звучит непритворно.
Знать, будет опять тяжело.
Уходят вожди со сцены.
Советник снимает колпак.
И будет все, как положено,
Еще потерпи чуть-чуть!
Вот вырваться бы из плена,
Забыть, кто тут друг, кто враг,
И на Тверскую с мороженым
В детство опять шагнуть...