Вот смотрю я на тебя и думаю... А ведь ты ее любил. Да! Ты действительно любил ее. Со всеми ее недостатками и достоинствами. С родинкой на плече и бледными губами.
А она любила себя. И, глядя в зеркало, произносила "Так звали женщину, которую я больше всех женщин на свете любила, а может быть больше всех. Я думаю, больше всего".
Это странное создание любило серебряников. Читала наизусть стихи Ахматовой, Цветаевой, Гумилева. Намеренно стыдливо краснела, услышав крепуое словцо, но в минуты гнева и сама материлась как сапожник.
Маленькая. Несуразная. Она читала Есенина, сидя в весенней дымке деревьев, и томно вздыхала.
Она любила маленькие уютные мелочи. Подсвечники, старые перья, пыльные книги с заломами на корешках. Она никогда не вешала занавески на окна и постоянно держала их открытыми, кроме, пожалуй, снежных или дождливых дней.
Ты любил ее. Но любила ли она тебя? И была ли она реальной? Или это был лишь полуденый сон. И, может, воистину "право пьяное чудовище" и "истина в вине"?
Символисту двадцать первого века.