Жил-был Кеик с прекрасной Алкионой,
Его царём избрал народ Трахины.
Он правил справедливо, по закону,
Богов чтил свято и карал повинных.
Знамений грозных, как-то, испугавшись,
Решил идти он в Дельфы к Аполлону,
(Святилище других там было краше)
О будущем спросить чтоб потаённо.
По суше он отправиться не может,
Флегрийцы перекрыли путь-дорогу.
Сильнее всё кручина душу гложет...
Скорее нужно добираться к богу.
Морским путём решил он добираться.
Нелёгок путь и риск велик,
Но всё же
Добраться можно, если постараться,
И есть надежда - Аполлон поможет.
Он сообщил решенье Алкионе.
Жена с мольбой к нему тянула руки:
"Ну,что тебя так спешно в море гонит?
Морские ветры принесут разлуку!"
Потом молила взять её с собою,
Уж коль решенье мужа неизменно,
Чтоб связаны одной были судьбою...
Она любила так самозабвенно!
Кеик сказал, что он вернётся раньше,
Чем полнолуние наступит лишь два раза.
Корабль спустили в море.
Но несчастье
Предчувствует жена, прижалась сразу
И горько плачет.
Кеик же очень нежно
Освободился из её объятий,
В последний раз сказал ей чуть небрежно:
"Прощай!"
"Прощай! Плывёшь ты так некстати..." -
Чуть слышно Алкиона прошептала
И в грусти слёз глаза её блестели.
Судьба навек с Кеиком разлучала...
Пожить они на свете не успели...
Кеик взошёл на свой корабль
И дружно
Гребцы на вёсла налегли младые
И он понёсся быстро, не натужно,
Разрезав волны пенисто-седые.
Следит за ним сквозь слёзы Алкиона
И видит, как Кеик ей посылает
Привет последний на волне солёной
И безутешно вслед ему рыдает.
Попутный ветер гнал корабль всё дальше,
Быть плаванье счастливым обещает...
Вот вечер наступил спокойный даже...
Волна его корабль чуть-чуть качает...
И вдруг над морем бурный южный ветер
Пронёсся,
Потемнело сразу море,
Поднялись волны в этой круговерти
Большие, пенные, как в снежных шапках горы.
Напрасно кормчий отдаёт приказы,
Чтоб паруса надёжно закрепили.
Их грохот бури заглушает сразу,
А в такелаже громко ветры взвыли!!
Вздымаются валы всё выше... выше...
Словно хотят достать они до неба.
А небо в тучах, словно бы под крышей,
И дождь такой, какой ни разу не был.
Водой корабль наполненный швыряет,
И гибель его явно неизбежна...
Кеик об Алкионе вспоминает,
Он шепчет её имя нежно-нежно...
Вдруг вал громадный грозно приподнялся
И на корабль обрушился всей силой.
Корабль на щепы мелкие распался,
Его волной губительной разбило.
Кеик успел схватиться за обломок,
Но не хватило у него усилий,
Не мог сопротивляться морю злому,
Его морские волны поглотили...
Ждёт Алкиона возвращенья мужа,
Мольбы свои шлёт на Олимп высокий
О том, что сердцем по Кеику тужит,
И чтоб скорей вернулся ясноокий...
Свои молитвы к Гере посылала,
Вернуть ей мужа очень уж просила,
А Гера, откровенно, не желала,
Чтобы жена об умершем молила.
Великая супруга громовержца
К себе богиню призвала Ириду
И ей велела с добротою сердца
Известьем Алкиону не обидеть.
Пусть бог Гипнос покажет Алкионе,
Как муж её Кеик, с волной сражаясь,
В пучине моря гибельного тонет,
Свой путь земной на этом завершая.
На крыльях радужных Ирида вдаль помчалась
На крайний запад, В жИлище Гипноса.
В глубоком тёмном гроте повстречалась
С могучим богом сна.
На все вопросы
Она ему ответила подробно,
Передала приказ великой Геры.
Гипнос же сына посчитал удобным
Направить к Алкионе,
С полной верой,
Что всё Морфей исполнит честь-по-чести,
На быстрых крыльях прилетев в Трахину.
Во мраке ночи юный Геры вестник
Согнул над ложем Алкионы спину.
Он принял вид погибшего Кеика,
С волос и бороды вода стекала...
Пред Алкионой - призрак бледноликий...
Она его увидев, прошептала:
"Останься! Мы пойдём с тобою вместе!"
Но призрак растворился, удаляясь...
О том, что это горестные вести,
Проснувшись, Алкиона догадалась.
У Алкионы сердце сжато горем,
Не хочет она больше жить без мужа.
Лишь рассвело, пошла на берег моря,
Где над волнами грустно чайки кружат.
Всё ярче свет... Видны морские дали...
И видит Алкиона, волны моря
Кеика утонувшего толкают...
К нему она простёрла руки в горе
И с берега высокого ныряет.
Благоволили боги к Алкионе
И превратили в птицу зимородка.
Печальным криком жалостливо стонет
И крыльями льнёт к телу мужа кротко,
И как бы обнимает и целует,
Касаясь клювом губ его холодных.
Почувствовал Кеик жену живую
И, коль богам молился благородно,
Ему в награду зимородка крылья
Пожаловали боги
И отныне
Кеик и Алкиона в небо взмыли,
Чтобы простором наслаждаться синим.
Когда же зимородок Алкиона
В гнезде своём насиживает яйца,
Её отец Эол ветрам студёным
Не позволяет вдруг разбушеваться...