Когда этот вечер отвиснет, как груди старухи,
Когда гематомы проявятся и заскулят-
Каким буду я?
Чистотельным ли?
Падким на прухи?
У каждого свой
нипадецки убийственный яд.
У каждого свой нипадецки
убийственный
повод
запить/заскулить/заюлить/захрипеть/замолчать,
хотя…
Как посмотришь вокруг — ну и что здесь такого -
оборваны крылья,
нимб стёрся,
темнеет печать...
Печать золотая темнеет по цвету чернила,
по зову нутра,
по движению в недрах нутра.
Я знаю, все это уже не единожды было,
я точно уверен: всему наступает пора.
Пора в перемену бежать за куском сигареты/песды/слова/дела/иных позитивных вещей...
И каждое новое утро напомнит об этом,
напомнит "про это".
A в запахах новых борщей
Я просто останусь.
Проснусь.
Без трусов и похмелья.
И сыт, и натрахан(ну, вроде как тем и дышу)...
Но ветер опять вороньё поднимает с деревьев.
И я в этот шелест плыву -
мне известен маршрут.
Маршрут — как и прежде — к залапанным осенью ивам,
под сень кабака, где споют, как была хороша,
пока (да когда это было) бродила/ходила
по белому снегу
по белому свету
душа.
совместно с Андреем Земляковым
http://www.stihi.ru/avtor/parallel