Вот так ноябрь очарователен, обворожителен, пьян и сумасшедш,
как будто год уже канул в Лету,
и лета струя никогда не вольётся обратно.
Это не простой насморок года,
а его смертное заболевание
с метастазами в январе, марте, мае и августе.
Ах, ну кто же скажет, что ноябрь – как
красивая женщина в её вечернее утро,
кто осмелится засмеяться вместо
смеркшего света
в стенах снежных занавесей?
Нет-нет.
Он ужасен своими безмолвными сумерками,
он внимательно слушает нас,
но не слышит ни дыханья, ни слова,
ведь и мы затаились и стали невидимыми,
словно вышли, и всё бесполезно.
Всё кончено.
Пожалуйста, можешь переходить улицу
туда и обратно триста тысяч раз –
а куда придёшь?
И другие называют это жизнью
и пишут, и осмысливают биографию,
но ноябрь.
Сумасшедший ноябрь, он никого не зарежет,
но пройдёт мимо - и столько бездыханных тел,
что земля станет камнем, а могильщики устанут,
им не поможет ни водка, ни указания сверху.
И все станут гутарить: он ведь закончился,
что с него спросишь? - но в груди холодок,
и в зеркало не заставишь себя посмотреть –
в зрачках-то изображено абсолютно ясно то,
чего не хочется знать.
И все станут друг друга спрашивать,
будто успокаивая: а сколько дней до нового года
и что будет - свинья, лев или, наконец, ленивец?
Но и обезьяна, и гриф, и простая коза
останутся в клетках зоопарка –
изучай там их характер.
Нет-нет.
Он никуда не денется.
Он останется.
Это мы пойдём дальше, туда, куда не хочется,
делая вид, что мы заняты важными делами,
и нам необходимо двигаться,
а по пути срывая с деревьев плоды
или получая шишки:
поздновато собирать урожай,
а уж закрома закрыты согласно расписанию,
что ж, неудачники не будут жонглировать грейпфрутами,
а удачливые не будут их кушать,
и весь социальный смысл в том,
что ни тем, ни этим нельзя есть упавшее под ноги.
Это суета, потому и кажется,
что ноябрь закончился,
а мы - настоящие в настоящем,
и нечего думать о прошлом месяце,
его ведь нет.
Это нас нет там, где нас нет,
это мёртвые листья догоняют нас
и перегоняют, а мы философствуем:
о, вот она, жизнь!
Позвольте, позвольте:
это мёртвые листья,
и ветер будет их гнать,
пока они не станут прахом,
пока прах не станет ветром –
- и всё вернётся на круги своя,
и мы могли бы сказать со знанием дела:
да - это ноябрь.
Но, поскольку это ноябрь,
никто ничего не скажет.
Так что, лучше сейчас однажды
нарушить безмолвие и сказать:
вот так он очарователен и безумен.
+