Подвесили за дерзость бедолагу,-
нахмурясь пробурчал матёрый волк,-
так лучше б в схватке выказал отвагу,
к чему обязывал его военный долг.
Схватил бы аркебузу или дагу,
и к чёрту – в зубы: может, вышел толк…
По ватерлинию шары залил, бодягу
такую заварил, что сам замолк
теперь навечно. Из плебейской глотки,
что галстуком пеньковым разжилась,
который не идет, как шрам красотке,
не вырвутся крамольные слова.
Чтоб за язык платила голова,
субординацию навязывает власть.