Бывшему спецназовцу
Виски и травы - в тусклом серебре
(и где былая их зеленокудрость?).
Как поживаешь, милый, в сентябре?
Не слишком жмёт тебе твоя премудрость?
Тасующий людские судьбы, ты,
сам претерпевший от перетасовки,
притёрся к аксиоме пустоты
и к суете финансовой тусовки.
Так притерпелся, стёрся, как дензнак
глухой доперестроечной эпохи...
А, кстати, не приходят ли во снах,
гуртом и порознь обманутые лохи?
За ними те, чьи слишком велики
счета к оплате творческих потенций,
предъявленных от - милый мой, беги! -
дежурных жён и брошенных младенцев.
Они своего не взыщут никогда
и потому настойчивей стучатся
по осени. Слезами их вода
в реке осенней будет прибавляться,
их кровью будут листья багроветь,
и запекаться ягоды рябины,
поскольку память не вместит и треть
убитых по приказу и во имя...
Последние - безмолвнее всего.
Тот свет не страшен мёртвому народу -
как переезд из города в село:
на отдых, на покой и на природу.
Виски седеют. Травы всё серей,
всё неразборчивей и глуше их сплетенье.
Ненужный никому, как мавзолей,
твой дом застыл в немом оцепененье.