Шелест трав и журчание рек
Мне сказали, рассеяв сомненья,
Как жил тот на земле человек,
Кто впервые познал опьяненье.
Он великую тайну открыл,
Утомлённый полуденным зноем,
Когда воду из лужицы пил,
Где закисло зерно полевое.
Что случилось, что так обожгло,
Что так голову вдруг закружило?
Изменился весь мир для него
И он сам изменился для мира.
А потом он и ночью, и днём
Пил из лужи той (часто без меры),
И публично был изгнан вождём
Он из племени и из пещеры.
И бродил он по жизни в тоске,
И не знал, сколько жизнь будет длиться.
Рисовал он стихи на песке,
Для зверей рисовал и для птиц он.
И я вижу сквозь тысячи лет
След, оставленный первым поэтом
И сутулый его силуэт,
Озарённый невидимым светом.