Глава 1
бытует повесть повременно
секунд и лет в огнях ночных
когда две звездочки мигают
в ночи других.
и первый холод припадает и
зябнет призрак и не знает
дороги к славному творцу
и двери тихо отворяет
идя к лицу.
и зажигает мертво лампы,
таит прозрачные глаза
и прячет вечер, прячет вечер
под образа.
кружится полночь современно
вертясь венцами фонарей
за диском лунным, бледным, белым
бедней теней.
в которых двое вяжут ноты
в узоры возгласов и шум
в которых мир торчит длиннотой
и восклицает наобум
собачьим лаем и прохожим
влюбленным говором двоих
скабрезно выставив ботинки
на крепких черных мостовых,
в которых глазом, ухом, телом
соприкасалися с дождем
давно упавшие герои
под вечный сон.
и черно-белый фильм все кружит
о прошлом надписью маня,
листвой отсветом покоренной
и отпечатанной покорно
копиркой черной в контур дна
где дом колодцем ищет небо
бросая стенам землю дна.
и эта глина к человеку
в его не видном бледном веке
черным-черна.
но это скушное, пустяшное искусство
смотреть со дна над чёрною старушкой
взрастившей летнюю петрушку
и чьи-то розы у раскрытого окна,
смотреть со дна.
глава 2
голуби карасями плавают в море мира
над грунтом едят салями
и запивают пивом.
голуби вечно сыты
голуби вечно нищи
голуби карасями
плавают в море жизни.
в электронной воде харизмы
в глубине электронного века
под винчестером психиатра,
программиста и птицеведа,
ищут сушу в потоках света
но аквариум полон небом.
голубей одевают в цепи
телепаты читают мысли
голубям выдаются перья
голубиные перья жизни.
глава 3
если ты заболел однажды
одиночество в речи страшно
значит станешь болтать отважно
прямодушно шагая к ночи,
оставляя теням пейзажи,
улыбаться и мнить о Боге,-
все не вечно в подлунном ходе,
упадешь, прикорнешь с дороги
и приснишься степям и чайкам
пусть им кто-то выкажет роги
за возами с чумацким шляхом
много соли лежит в берлоге
это годы живущие в бозе,
это годы плывущие рядом,
годы рыбы и годы гвозди
с неба серое скачет,
ладан.
глава 4
есть в домах электронные гнезда
а птенцы улетают к звездам
а другие птенцы нелепо
просят пряностей вечного лета.
социологи перекрестков, астролябiй
сетей, обносков,
социологи, повитушки
ко вселенской, всемирной катушке
и в надомной и частной пирушке,
в телевизорах снах побрякушкой
речи вечно Вами в прослушке
социологи, повитушки.
а умы вечно в Вашей работе
скажешь слово и ты уж в заботе
скажешь дважды умножат на десять
скажешь трижды и вовсе привесят
ничего, промолчим наугад,
пусть считает компьютер, он свят.
в океанах небесных рулад
канонад и салютов, тирад
и печального здравого смысла
звезды падают в звукоряд
рок лишь есть и его коромысла
много венчано року баллад
да и девушек здравого смысла
а поэты гудят и галдят
и на весла плеснется харизма
шлеп и в землю, бывает и так
и аминь превеликому "мыслю".
дальше terra incognita, ад,
Эвридика, руины храмов
je sais pas и цветы лежат
на могилах как шарлатаны.
глава 5
друзья, придем во времена -
поэты, склепы, вехи и страданья
полны причудливо того же образца,
того же образа и даже мирозданья.
метемпсихоз... поэт на волю отпускает мотылька
к лицу любимой вестником свободы
рекою Летой плещется строка,
прощаньем лета, ноткой мастерства
сплести узор из боли естества
в поэзии скупые облака
над чахлым вечным деревом свободы.
Идеи движут, движут массы тел,
антенны с розами ветрами,
ракеты, моды, танки и предел
и управляют временно цунами.
идеи временем горой
висят над адом грешными сердцами.
Аминь.
Да здравствует любовь с ее терновыми венцами!
Подайте кислорода, это кровь
и Хари вновь хрипит над облаками
разумная, цикличная любовь
разумным дублем приходящая к нам в сани.
Аминь. Да здравствует любовь с ее терновыми венцами!
Аминь. Да здравствует любовь с ее терновыми хрипящими мешками!
Глава 6
Спасите души, это невпопад,
спасите души над асфальтом и землею,
над океаном и бугром первичных пят,
спасите крики вечных баррикад,
сокрытых под вселенскою корою.
Смешно и умно, остроумен век,
щелчок на пульте и с трещоткою волною
компьютер с жирондистом на обряд
на блюдцах подают Иродиад
и режут головам свободу воли
привычно прочитав мышлений ряд
и разрешив свободу лобным долям.
Метемпсихоз... по шерсти гладят коз
и молоко дают преступникам и ролям.
Глава 7
Нами рисуют звезды
нами рисуют небо
нами рисуют пошлость
нами сулят нам беды.
нами рисуют деньги
нами торгуют тленом
нами рискуют торги
нами резвится демон.
нас переводят в счеты
вычеты из накоплений
нас переводят в толпы,
в минуты дорог и бремя,
в игры слепых молекул,
Дарвина племя - вымя,
в солнечный всплеск энергий
вихри удач мотивов,
в личность с чертами зомби
в личность с чертами пира
смерти боится воля
смерть есть личина мира.
маски сидящих рядом,
маски прошедших к блюду,-
гробом сокрытым кто-то,
тайной не нужной люду.
прячется смерть от Бога
ценит Искариота,
ценит, томит Иуду
златом и пиром,
к чуду.
смерть есть агонии бремя
смерть лишь взывает к чуду
точка, исчезло время
я ничего не буду.