После кислого горечь в осадке.
Стрелки в полночь, вино на столе.
Ночь протянет резиновый, хваткий
Крюк – бессонница. Это ко мне.
Проходи, тварь. Тебя не прогонишь.
Я привык, что надумала вновь?
Может, вспомнил меня бывший кореш?
Ну, давай говори я готов.
Только этого дня не касайся,
Я всё помню, зачем же кружить.
Но упрямо, смешав с ритмом вальса,
В день один умещаешь всю жизнь.
Всё я помню от цвета пелёнки,
До холодного пота в руках.
И как, сидя в машине внаклонку,
Я больничным эфиром пропах.
Всё я помню, и время не лечит.
Рассыпается, словно драже.
Не полосками фатум, а клетчат.
Ну да что там… я вспомнил уже.