В то раннее июльское утро странно было на городском пляже. Не туман над морем – туманище. Неразличимы даже пляжные грибочки и лежаки, которые рядом совсем. И ни единой души.
Со стороны причальной стенки раздражающе бьёт по ушам рок безудержного Шевчука. Громогласное безумие звука в раннем туманном безлюдье вызывает одно лишь желанье – исчезнуть.
Но если в прочие дни мои «водные процедуры» ограничивались жалкой полусотней гребков, в то утро меня преследовала единая мысль – прочь от берега – «до беззвучия».
Уношусь словно малоопытный спринтер, словно жертва, преследуемая ненасытной и безжалостной тварью. Притормаживаю в абсолютной тиши и подоспевшей усталости.
Ещё несколько десятков энергичных гребков - и лишь тогда позволяю себе отдышаться. Подо мной, по-видимому, сумасшедшая толща воды, а вокруг лишь однообразие блеклое. Абсолютное отсутствие ориентиров. Бешено сердце колотит, словно просится прочь.
Теперь лишь надежда на удачу встречи со случайным плавсредством как-то удерживает на воде. Но отчаянный ор мой поглощается равнодушным туманом. Наверное ещё не одну сотню метров мечусь в поисках спасительных горизонтов, пока ...не доплываю до звуковых миражей...
Му-зы-ка!?.. Сперва это лишь отдалённое подобие звука. Но вскоре уходят сомнения – ме-ло-ди-я! Кажется, она сродни той, от которой намедни так стремительно уплывал. Только бы не показалось мне это. Только бы там не прекратилась она. Только бы…
Безмолвие наступило тотчас же. Не в состоянии более плыть наугад, переворачиваюсь на спину, и потухшим взглядом обвожу мутную плоть над собой. Паника лишь нарастает в движении, кажется, на подходе уже губящие судороги и абсолютное бессилие тела...
Но вот же, вот он вновь - этот звук... Господи, - не перестаёт суетиться душа, - неужели? Мигом возродившаяся надежда гонит теперь безошибочно и многосильно.
...А когда берег относительно недалёк уже был, и едва различимые звуки оформились в задушевную мелодию городского романса, пережитые потрясения проявились совершенно неожиданным образом. Не икота это была и не губительные икроножные судороги. Я громко и беспрерывно чихал! На плаву! На спине, на боку! В аккомпанименте потрясающе дивной мелодии.
А навстречу уже выплывали редкие коллеги мои по экстремальному водному любопытству. И с удивлением вслушивались оставшиеся на берегу, доносящиеся к ним из «молочной бескрайности» лучшие из всех пожеланий: – Будьте здоровы!.. Будьте здоровы!..