***
«Надоело говорить и спорить,
и любить усталые глаза…
В флибустьерском, дальнем синем море,
бригантина поднимает паруса.
Капитан, обветренный, как скалы,
вышел в море, не дождавшись дня.
На прощанье, поднимай бокалы
молодого, терпкого вина!..
Пьём за яростных, за непохожих,
за презревших грошевой уют,
Вьётся по ветру «Весёлый Роджер»,
Люди Флинта - песенку поют!..».
Вот и вышла, на финишную прямую, наша с вами встреча с песнями 1950-60-х годов. И эту самую финишную я, с вашего молчаливого согласия, поделю на две части… Прежде чем перейти к творчеству корифеев бардовской песни, упомяну ещё два «морских» текста, которые в своё время пользовались огромной популярностью у конкретно ребят, типа нашего двора, в как бы Москве:
«В нашу гавань заходили корабли, большие корабли - из океана.
В таверне веселились моряки… и пили за здоровье капитана…
Там появился мичман молодой, как молнии глаза его сверкали
и был он очень, видный сам собой, его все звали Ливерпульский Гарри…
Вдруг в воздухе сверкнули два ножа, у всех перехватило тут дыханье:
ведь знали капитана, как вождя и мастера по делу фехтованья…
У стойки повалился… капитан, а губы Мэри тихо прошептали:
«Погиб пират - пусть плачет океан!». Кровь капала на пол с ножа у Гарри.
Опять у гавани причалят корабли, большие корабли - из океана.
В таверне веселятся моряки и… пьют уже за Гарри-капитана».
«Чайный домик, словно бонбоньерка,
палисадник из цветущих роз…
С палубы английской канонерки
заглянул туда один матрос.
Там ему красивая японка,
что-то напевала про любовь.
Кисть руки, её целуя, тонкой…
обещал моряк вернуться вновь.
Увезла наутро его джонка, -
канонерка поднимала флаг…
Отчего-то плакала японка,
отчего-то… весел был моряк…».
Итак, корифеи: Булат Окуджава, Юрий Визбор, Владимир Высоцкий. После, не корифеи, но замечательные авторы: Евгений Клячкин, Юрий Кукин, Александр Городницкий. Где мы пели эти песни?.. Да везде: во дворе, в парке Горького, на Садовом кольце, на Бульварном кольце, в троллейбусе или автобусе… Ах да, я и забыл - мы же с вами не допели на турбазе, у костра в лесу, на реке или на озере:
«Забудь про всё, забудь про всё - ты не поэт, не новосёл,
Ты просто парень из тайги, - один винчестер, две ноги,
Тайга вокруг, тайга - закон, открыта банка тесаком,
А под ногами, сквозь туман, хрустит хребет Хамар-дабан…».
Это Визбор, поскольку, всё-таки, Окуджава король городского романса: «Во дворе, где каждый вечер, всё играла радиола… все ребята уважали очень Лёньку Королёва и присвоили ему званье Короля».
Юрий Визбор:
«Снова нас ведут куда-то, снова я несу рюкзак,
До чего же мне, ребята, надоело жить вот так!
Телеграмма уж готова, ни одной в ней запятой,
В ней всего четыре слова: Мама, я хочу домой!».
«Спокойно, дружище, спокойно! У нас ещё всё впереди.
Пусть шпилем ночной колокольни беда ковыряет в груди,
Не путай конец и кончину, рассветы, как прежде трубят…
Кручина твоя не причина, а только ступень для тебя».
«Тихим вечером, звёздным вечером, бродит по лесу… листопад,
Ёлки тянутся к небу свечками, и в туман уходит тропа.
Над ночной рекой, речкой Истрою, нам бродить с тобой допоздна, -
Среднерусская, сердцу близкая, подмосковная сторона…».
«О, Москва, Москва святая! В переулочках кривых… тополиный пух летает
Вдоль умытых мостовых. Может, есть красивей страны, может лучше есть житьё,
Я настаивать не стану, видно каждому… своё…».
… Валерий Тодоровский разродился сериалом «Оттепель». Это после лажи, - «Стиляжьей». Конечно «каждому… своё»! Кому-то нравится смотреть полную музикхольную дурку и ряженую лжу (это про «Стиляги»). «Оттепель» - это лжи на 5% поменьше (вместо 95 – 90%) и то за счёт антуража. Почему 90%?.. Валерий конечно не при делах. Он только родился… в это время (из его интерьвью). Его консультанты, к сожалению из этих 5-10 отстойных процентов. Они не с завода, они не со «строек социализма», и тем более не с совхозных просторов. Бездельники и лоботрясы, отлынивавшие ото всего (с помощью жирной волосатой лапки), от службы в армии, от созидательного труда, с фигушкой в кармане протянувшие 30-летие. Поэтому-то он честно признаётся, что взял за основу сценария рассказы Петра Ефимовича. Но надо сказать правду, - фильмы той поры, типа: «Я шагаю по Москве», «Июльский дождь», другие с том числе и те, которые упоминались в этом эссе, содержали жизненной правды 40-50-60%, тоже в основном за счет тогдашнего, реально существовавшего антуража (и это сейчас смотреть предпочтительнее!). Ну, а кто обманываться рад… флаг тому в руки...
«Нажми на тормоз, водитель, наконец:
ты нас тиранил три часа подряд…
- Слезайте граждане! Приехали, конец…
Охотный ряд, Охотный ряд…
Вот дымный берег юности моей,
и гавань встреч, и порт ночных утрат…
Вот перекрёсток ста пятнадцати морей:
Охотный ряд, Охотный ряд!».
(илл. инт. +...))