В 2007 году, к 50-летнему юбилею поэта, вышел сборник стихов Мусы Эдаева «Я такой человек» - «Безамах дуьзина дог». Сборник оригинален хотя бы тем, что в нем поэту удалось претворить в жизнь идею мирного сосуществования и объединения в единое целое в рамках одного сборника русского и чеченского слога. А если изъясниться точнее то, в данный сборник автор включил свои стихи на русском и чеченском языке. Можно далеко небезосновательно предположить и то, что сборник служит неким одним из своеобразных макетов для других профессиональных и художественных изданий в сфере решения проблемы ущемлённости и бесперспективности чеченского языка. Нерабо-тающий язык необходимо пропагандировать и всячески привлекать к нему внимание, размещая чеченский слог там, где он непременно заинтересует читателя.
Довольно массивный по своему глубокому содержанию, да и по объему (122 страниц) сборник стихов Мусы Эдаева первый в творчестве поэта. Однако читатели и любители поэзии нашей республики не раз имели возможность познакомиться с не лишенными привлекательности стихотворениями поэта. Со студенческих лет стихи Мусы Эдаева печатались в периодических изданиях: «Грозненский рабочий», «Комсомольское племя», а в последние годы - в газетах: «Маршо», «Гумс», «Иман». В общей сложности Муса Эдаев посвятил поэзии более 30 лет своей жизни, и тот факт, что он до сих пор не решался издать их отдельным сборником, можно объяснить лишь глубиной его скромности и чрезмерной требовательности к своему творчеству.
Муса с детства чувствовал тягу к поэзии, но осознал себя поэтом, как и все, что он делает в жизни, после долгого и мучительного процесса обдумывания и взвешивания. Момент осознания в себе творческого духа и потребности непременно писать явился в его жизни, в некоторой степени, переломным. Это было время, когда Муса Эдаев понял, что нефтяной институт, куда он поступил по окончании средней школы, был выбран им не совсем по истинной духовной потребности. И он, оставив «нефтяной», поступил в 1978 году в Чечено-Ингушский госуниверситет.
Не будет преувеличением сказать, что для М. Эдаева поэзия это не только творческое занятие или даже некая духовная потребность. Больше! Муса живет поэзией, он мыслит особым поэтическим языком, рассуждает поэтическими мерками - это его образ жизни, его Божий дар - умение общаться с окружа-ющим его миром языком поэзии. При этом он общается языком стиха, поэтическим «языком души» не только с другом (у М. Эдаева истинно чеченское, рыцарское, благородное отношение к понятию «Друг»), не только с любимой, но и с жаворонком, и с тополем. Для М. Эдаева всё вокруг, весь огромный и разнообразный мир это живой собеседник, он на равных общается и с деревьями:
Деревья словно шелестят:
«Останься, ты ведь здесь хозяин»...
Одушевляется поэтом и дом родной:
Мой дом родной, как ты мне мил,
Стоишь в тиши, уединенный,
И смотришь окнами на мир
Внимательно и удивленно.
Бесспорна поэтическая образность и романтическая одухотворенность в строках-обраще-ниях к ночи:
У ночей просил я лишь покоя,
Унижаясь до постыдных слёз,
Ночи же текли себе рекою,
Увлекая мириады звезд.
Образный герой произведений поэта, словно сказочный герой, владеет языком птиц и зверей. Только герою М. Эдаева, в отличие от сказочного персонажа, не требуются слова - общение добрых душ на свете не требует обязательного словесного приложения, он общается силой мысли:
... Голубиная стая, меня узнавая,
Вдруг поднявшись с камней, зашуршит надо мной.
Помашу ей рукой. Осторожно ступая,
Обойду я улитки кочующий дом,
И с гнезда не вставая (тепло сохраняя)
Жаворонок знакомый кивнет мне хохлом.
В этом же стихотворении под названием «Дорога вдоль Фортанги» проявляется еще одна яркая индивидуалистическая черта богатой и глубокой натуры поэта:
Я пойду, за спиною оставив громады,
Мне до боли знакомых кавказских вершин.
Повернуться б хоть раз, посмотреть - и не надо
Наслаждений иных для влюбленной души.
Только знаю ведь я - обернувшись едва,
Опоздаю я вновь, не на час так на два.
Подобно потоку горячей живительной крови, через самое сердце родного селения М. Эдаева Ачхой-Мартан серебристым потоком несется говорливая и быстрая река Фортанга. С неширокой, но очень выгодной по своему местоположению долины этой реки открыва-ется поразительной красоты и величия вечный пейзаж снежных вершин Кавказских гор, «Оттуда виден и Казбек...» Не раз застывал перед этой вечной, божественной картиной природы Кавказа и М. Лермонтов, и А.С. Пушкин. Эта вершина Мира, великолепие при-роды бесспорно сотворила как писателя и Льва Николаевича. Не удивительно, что М. Эдаев, рожденный у подножия этой величественной красоты, зачарованно застывает, не в силах отвести взгляда. Именно эти Громады сродни и поэтической душе героя М. Эдаева, его моральной составляющей. Возможно, именно поэтому поэт часто обращается к тема-тике Кавказа-Родины:
Вершины Кавказа сверкают величьем и снегом,
В красивом и гордом стремлении вверх протянув,
Свои километры навстречу осеннему небу,
В бескрайней, бездонной его синеве утонув.
Воздух Родины мне
Заживляет все раны,
И бодрит её снег,
И лелеют туманы.
Убежав от тревог
К синим скалам Кавказа,
Отдыхаю часок,
Но - не более часа.
Поэт М. Эдаев как и пристало быть человеку «не от мира сего», избраннику Музы, в жизни больше находится во власти печали и грусти подобно «рыцарю печального образа». Муса Эдаев всегда отличался немногословностью, но тот, кто знает его, не сомневается, что за этой немногословностью кроется истинная вечная мудрость. Именно мудрость: и в его былые молодые годы, и в нынешние зрелые, и, да подарит ему Всевышний, в годы будущей глубокой старости.
Когда ты знаешь наизусть.
Что было здесь, что есть, что будет, -
К тебе приходит тихо грусть,
И кто, поэт, тебя осудит?
----------
Я, как Сизиф, влачу надежду в гору
На миг, на пик - и снова камнем вниз.
Так и живу - миг счастья, бездна горя.
То каторга - то озаренья высь.
Нередко можно встретить далеко небесталанного по своей сути поэта не решающегося признать в себе поэтическое начало, поэтический дар. Мне думается, что перед М. Эдаевым такого вопроса не стояло никогда, себя иного, вне поэзии, он не ощущал. Но звание поэта - нелегкая ноша, не всякому она по плечу.
Поэт не тот, кто во дни испытаний
Лавой призывов исходит без сна,
А тот, кто, молча, без слез и стенаний
Горькую чащу за всех пьет до дна.
--------------------
Уж если взял ты в руки лиру,
Найди тот нужный людям тон,
Чтоб пенсию платили миру,
Когда тебя лишится он!
Однако невозможно упрекнуть М. Эдаева и в отсутствии самокритичности, тем более, в отсутствии чувства юмора, в том числе и по отношению к себе самому, в первую очередь к себе.
Как поэт районного масштаба
Я в газету нашу прихожу.
Здесь, как робкий писарь из генштаба
Мой патрон сидит в чужом углу.
Чувствами вселенскими, охвачен,
Слушает он детский лепет мой,
И от счастья только что не плачет,
И от горя топает ногой...
Чуть ли не единственный читатель
И ценитель, и хулитель мой,
Тот провинциальный литмечтатель,
Бредящий удачною строфой,
Чьи надежды на тебя так святы,
Что никак нельзя их обмануть,
Что клянешься самой страшной клятвой
Потрясти сей мир... когда-нибудь.
Тема места поэта в жизни, назначении поэта, в философском переплетении с сатиричес- кой основополагающей, талантливо излагается в стихотворении М.Эдаева, «Сон». В са- мом начале стихотворения в качестве завязочной интриги автор дает трагическую кар- тину.
Толпа ревела, выла и стенала,
Валились с ног мужчины и юнцы.
Трагическая картина, предложенная автором, в следующих строчках смягчается, довольно тонким использованием элемента сатирического оборота.
А жуткое болото прибирало.
Засасывало их, как леденцы...
«Что делать, как избавиться от муки,
Где выход, в небо? Данко, где же ты?
И тут автор стихотворения вводит в сюжетную линию образ «безвестного поэта».
Поэт решился. Рвет венгерку рёбер:
«Изношенное сердце, не срами.
Что значит - не смогу? Нет, ты попробуй.
Спасем их иль погибнем там с людьми».
Ознакомившись с последней строфой, читатель вынужден все же вспомнить возвраща-ющее его к реалистичности название произведения «Сон» и присущий поэту философс-кий вывод.
Наутро все соседи были в шоке:
«Сгорел жилец», «В квартире был пожар».
«К чему приводят пьяные попойки»,
«А говорят, имел какой-то дар...»
Тематическое разнообразие произведений М.Эдаева довольно широко, словно неутоми-мая любознательность и стремление самого автора изведать, познать как можно больше в этой жизни.
... Я такой человек:
Все мне мало на свете...
...Я боюсь не успеть
Все познать и изведать...
С искренней и глубокой душевной болью и переживанием пишет автор о вселенской тра-гедии своего народа в век минувший и о современных оскалах изуверски повторяющейся в виде фарса истории народа.
«Студебеккеры» с ревом
Въезжают в застывшие горы.
Десять - двадцать минут -
И у всех - ни кола, ни двора.
А на станциях ждут
Сотни грязных и стылых вагонов.
Паровозный свисток -
И пополз на восток караван...
Поэт в своем стихотворении не просто констатирует факты бесчеловечного преступления, геноцида по отношению к безвинному в абсолюте, вечному изгою в собственной стране, чеченскому народу. В заключительных строках своего стихотворения М. Эдаев предосте-регает нас, указывая нам на то, что и в будущем народ имеет немалые реальные шансы стать легкой жертвой безбожных темных сил.
Возвратились домой,
Чтоб окрепнуть (для новых страданий!)
Половину народа
Оставив в бескрайних степях...
В нашей современной истории мы без особых усилий понимаем слова - предостережения поэта «Чтоб окрепнуть (для новых страданий!) Современные злобные силы, называющие себя цивилизованными, понявшие свою абсолютную безнаказанность, ринулись повто-рять «подвиги» своих отцов, гревших свои кровавые руки над кострищами «хайбахов».
По камням Нитхой струится.
Катит красный вал.
Злой Шаман к мосту стремится,
Щерит свой оскал.
Размер,слог, форма стихосложения напоминает и указывает нам на «связь времен». Стихотворение «Казачья колыбельная» времен «ермоловщины» и «Катар-Юртовская колыбельная» (2000-й год) современной «шамановщины» имеет бесспорную наследственность. Но не понять «ермоловым» и «шамановым», что в памяти народной они будут «жить» вечно. Память невозможно уничтожить так же, как и селение Катар-Юрт.
Гибнет старое селенье.
Ужас здесь и там.
Мы не станем на колени -
Не пристало нам.
И забудем все напасти
Боль и смерть - в раю...
Спи, пока я вспоминаю «Ясин»
Оли - боли - лю...
Праведники погибнут и обретут покой в раю, их последний приют - Бог. Но «есть и Бо-жий суд!», праведниками или грешниками все предстанут перед Всевышним.
Как гневный укор всем, кто развязал бесчеловечную «войну без названия» звучат строки из другого стихотворения поэта «Вопрос».
Лет десяти чеченская девчушка
На улице разбитого села
Спросила вдруг иссохшую старушку,
Что тихо за руку ее вела:
«Мне мама, помню, как-то говорила,
Что до войны бывали лучше дни,
Был папа жив, мы где-то рядом жили...
А как, скажи, бывает, - без войны?»
Уродливые гримасы «необъявленной войны» корчат нам и строки из стихотворения поэта «Новый год».
Грохот, всполохи «иллюминации»
В исполнении комендатур.
В телевизор врывается рация:
«Буйвол», «Буйвол», ответь, я - «Тур!...»
...В потолок - струи шипучие,
В крыши - брызги фугасных мин.
«Ты смотри, какие живучие,
Это ж надо - празднуют, блин...»
С Новым годом спецоперации
Всех, кто жив! И сирот, и вдов...
«Невозможно победить, поставить на колени народ, который родит таких поэтов!» - лишь можно воскликнуть, прочитав строки из стихотворения М.Эдаева «Всюду жизнь...» (Кар-тинки с натуры).
Сгоревший танк среди руин Бамута,
Как хобот, дуло опустив, стоит.
И, гадя на броню ежеминутно,
Шальной петух на дуле том сидит.
Быть может, вот из этой самой пушки
Примчался шквал, что сжег его гнездо.
Нет больше с ним упитанных несушек,
Но жив пока петух, смертям назло.
Он на спине поверженного монстра
Контужено поет «Ку-ка-ре-ку!»
Стуча по башне клювом своим острым.
В тиши могильной созывает кур.
Ах, кочет, кочет, ну, чего ж ты хочешь?
Хвост опаленный по ветру держи!
Но, чу! В сарае дальнем кто-то квохчет -
Она, хохлатка! Значит - здравствуй жизнь!..
Если поэт способен видеть лишь свои беды и радости, лишь страдания своего народа, он вряд ли имеет высокое право носить имя поэта. Пытливый ум М.Эдаева не только заме-чает и видит, но и пропускает через свое горячее сердце боль Земли, человечества, будь то «Холокост», «Хатынь», «Хайбах» или же никарагуанская деревня на краю земли. Ведь и там проливается кровь, и там гибнут ни в чем не повинные люди. До глубины души тро-гает образ мальчишки, героя из предместья никарагуанской столицы.
«Вы жалкие трусы!» - вдруг голос раздался
Презрительно - гневный, и все еще детский, -
Парнишка пятнадцатилетний остался
Один против дикой оравы гвардейцев...
Гимном «безумству храбрых» воспеванием геройства тех, кто остался навечно в моло-дости, в данном случае, «афганской» молодости, звучат строки из стихотворения «В Афгане».
Этот бой был тяжел и неистов,
Пропиталось кровью хэбэ...
Он себя называл эгоистом
Мол, последний патрон - себе...
...Он держался один до рассвета,
Он не ведал, что весь поседел,
Поделился с врагом предпоследней ,
Но последнюю пулю - себе...
Тема Великой Отечественной войны тоже не могла остаться в стороне от пристального внимания поэта. В его стихах особое бережное отношение к этой тематике. Но в стихах на эту тему тоже М.Эдаев проникает глубоко в саму суть, прежде всего в души людей, героев своих произведений.
Поэт изображает их без высокопарных слов, без демонстрационной помпезности, призем-ленными, обычными простыми людьми. Неприятие насилия и в частности войны, как узаконенного института насилия, противление насилию, прежде всего мирным способом - проскальзывает в поэтических размышлениях М.Эдаева:
Парнишки те с серьезными глазами
Ах, как нужны бы были нам они:
Они сегодня были б стариками,
Когда б не пали на полях войны.
-----------------
... День Победы с каждым часом ближе,
И одну лелею я мечту:
Ныне в мире здравствующим людям,
Через грозный частокол ракет,
В сорок миллионов незабудок
Подарить бы в этот день букет!
------------------
Как истинный «совок» М.Эдаев с некоторой романтичностью воспринимал идеологичес-кие, общественно-социальные реалии советской эпохи.
Комсомол - наша песня, любовь и мечта,
Что зовут за собой в неизведанный путь.
Отправляются в будущее поезда,
Ветры хлещут в горячую грудь...
----------------
Где ты там нежишься, ветер весенний?
Алые стяги сильней развевай -
В блеске улыбок, в природы цветенье
Близится радостный наш Первомай!
----------------
Когда в реалиях современности многие «именитые», «известные» безоглядно ринулись, мягко говоря, плюнуть в собственное «плохое прошлое», не потрудившись отделить «зер- на от плевел», М.Эдаев остается до конца верен долгу, предназначенью поэта, остается са- мим собой - мудрецом. Естественно, он не отрицает очевидного.
Позволяли себя морочить
Всем, кому досуг и не лень.
Сладко пели нам днем и ночью
Колыбельную «нет проблем...»
Что теперь искать виноватых?
Грешен я, мой друг, грешен и ты.
Дай-ка косу, бери лопату -
Будут нам и хлеб, и цветы...
Но поэт осознает и непременную вредность огульных крайностей, ему «жаль» выбрасы-вать из жизни не только прожитые годы юности, молодости, но и все то хорошее, что несомненно присутствовало и в советской действительности:
Будем строить, металлы плавить.
Как ведется, заглядывать вдаль,
И беречь страдалицу - память
Хорошо! Но чего-то жаль...
---------------
Поколение пятидесятых,
Я - твоя поникшая ветвь.
Достойное место в творчестве М.Эдаева занимает философская составляющая тематики. Думы о смысле жизни, о месте человека в этом мире, смысле существования не только человека, но и всего живого на земле - вот мысли занимающие большое место в твор-честве и жизни поэта. Кажется, нет у поэта произведения, где в той или иной мере не затрагиваются эти мысли.
Но мир таков: и деготь есть, и мед,
То радости чредой, а то напасти,
То счастье вдруг до неба вознесет,
То горе сердце разорвет на части.
Удивительно точно подмеченная суть бытия в примере обычной волны.
Качают волны
лодку у причала.
Их так и тянет
за борт заглянуть.
А в двух шагах
кончается их путь.
И не начать уже его сначала.
Конец. Была волна - и нет.
И все же
Такой удел их, видно,
не тревожит.
Нет - нет, да и проскользнет сатирическое в строках поэта, высмеивая наше жалкое равно-душие к чужой беде, которая «где-то там!»
Кто за столом, забитым снедью,
С лицом, сверкающим, как медь,
Нагуливает нетто-брутто,
Неспешно, нехотя как будто, -
А сто голодных где-то мрут.
Или же точным оборотом сатиры укажет нам на наше же истинное, уродованное индус-триализацией, цивилизацией и еще какой-то ...зацией лицо.
А вот и замшевые сапожки,
С молнией, цепью и прочим звоном -
Олень поделился последней кожей
С бедным снабженцем из обувьпрома.
При пристальном взгляде во время знакомства с произведениями М.Эдаева невозможно не заметить тонкий юмор поэта и искусное владение элементами сатиры с отточенностью и мастерским владением нормами и художественными средствами стихосложения. В творчестве поэта есть сатирические произведения, басни, которые следует выделить в отдельную тематику. В этом плане я б выделил стихотворение М.Эдаева «Эпитафия». Сюжетообразующим в этом произведении является факт на злобу дня - взяточничество, протэжёрство в угоду бездарей, продвижение по карьерной лестнице «избранных» в ущерб общенациональным, общегосударственным интересам. Как логический итог чинов-ничьего произвола следует вывод поэта:
... Не потому ли теперь за патентом
Шлем мы валюты вагон,
Что меж драгоценнейщих «этих»
Сгинул то, кто умел?..
Немалое место в творчестве поэта М.Эдаева занимает любовная лирика, где значительное место занимает алтайская тема. Будучи студентом ЧИГУ, М.Эдаев не раз ездил на Алтай с такими же, как и он романтически настроенными стройотрядовцами. Неизгладимые впе-чатления бесшабашной студенческой молодости не могли не найти свое отражение в любовной лирике поэта.
Нежный, ласковый взгляд,
от которого камень растает,
Лен волос ниспадает на плечи
упругой волной...
По-видимому, ностальгическими нотками отзываются в душе поэта строчки сплетенные хореем.
На Алтае дождь грибной под вечер,
Радуга над каждым родником.
А наутро ринутся навстречу
Сыроежки с первым грибником...
Все же, и в любовной лирике поэт остается верен мудрой философии своей души. Он стремится к познанию, осмыслению самого прекрасного чувства на земле.
Какого цвета у тебя глаза?
Прости меня, я до сих пор гадаю.
То солнце в них, то тучи и гроза,
То гнев, то радость без конца и края.
Какого цвета у тебя глаза?
Прости меня, я вспомнить не сумею.
Не потому, чтоб этого не знал -
Я просто прямо в них взглянуть не смею.
Примечательно у поэта сравнение влюбленного с неопытным охотником во втором стихо-творении «Л.Б.», где в заключительной части следует вывод.
... Так я, влекомый тою же судьбою,
Взял карандаш - и с ним наперевес
Охотиться помчался - за мечтою.
Зачем, зачем я вышел в темный лес?..
Своего рода формулой неординарного, трепетного состояния влюбленного человека зву- чит заключительная строфа стихотворения «Диалог»
Все сразу: радость, злоба, слезы, боль...
О, боже правый, что ж это такое,
Что в этот вечер вдруг стряслось со мною?
- Дитя мое, к тебе пришла любовь...
Грустные мысли, переплетенные с мастерски нарисованными чертами осени дают поэту возможность полнее, на высоком профессиональном уровне передать образ влюбленного и передать его душевное состояние.
Желтые, красные палые листья
Тени бросают на светлое дно.
Тихо кружатся осенние мысли:
Может счастливым мне стать не дано?
Горы меж нами все выше, все круче,
Что тут поделать? Видать, не судьба...
И не известно в любви, что же лучше -
Непротивленье судьбе иль борьба?
В те лихие годы, когда «великие умы» готовы были «во имя» повернуть гигантские север- ные реки вспять, на местном уровне внедрялись в реальную жизнь не всегда обдуманные, просчитанные на глубокую перспективу мелиоративные решения, вызывавшие обмель- чание рек, доводившие русло полноводной реки до жалкого неприглядного состояния. И этот процесс был пущен в ход без особых трудов по исследованию ущерба нанесенного природе. С родной рекой, рекой детства М.Эдаева тоже была произведена такого рода экзекуция. Как говорится, не было счастья да несчастье помогло, в ходе двух жесто- чайших и разрушительных войн в Чечне были разбомблены, разрушены военной техникой мелиоративные сети. Свои размышления по поводу критического обмельчания родной реки Фортанги в лирической форме излагает М.Эдаев в стихотворении «У трех мос- тов.Фортанга.»
Обезлюдело старое русло:
Убежала река-егоза...
И глядят сиротливо и грустно
Озерки меж камней, как глаза.
Будет в поле достаточно влаги,
Напоит эта речка его.
Создавая в душе это благо,
Все равно я боюсь одного -
И в присущей поэту манере, философскими размышлениями заканчивает автор свое про- изведение. Риторическим вопросом звучат строки полные укора и осуждения.
Подойдя к берегам издалека,
Чтобы жажду и жар утолить,
Будут путник иль зверь одинокий
Проклинать тех. кто вздумал шутить...
Притеснение природы уничтожение бездумными, а иногда и безумными действиями чело- века. Убиение человеком, будь то речки или же леса, острой болью проходит через рани- мое сердце поэта. Громким криком стихотворных строчек звучат укор и призыв к мило- сердию по отношению к матери природе.
Опять спешу я в лес, покуда осень
Расщедрилась на ясные деньки.
Он все дает - и ничего не просит,
Хоть множатся печальные пеньки.
«Постой-ка, дровосек, умерь усердье,
Останови карающий топор.
Как обухом, стучишь ты мне по сердцу»,
Да, видно, безнадежен мой укор.
Как и в большинстве своих глубокомысленных словно бездонное колодце творений М.Эдаев подводит читателя к итогу своих размышлений в конце стихотворения, показы- вая на какое бесценное райское сокровище человек поднимает свою руку с топором.
Познал я в жизни щедрость и участье,
Любовь и дружбу, песнь и тишину,
И все ж нигде, как здесь, я не был счастлив-
Под сенью леса, в сказочном плену...
Несмотря на свои бесспорно талантливые и в немалой степени поучительное философское содержание произведений М.Эдаев все ж остается самим собой, самокритичным, с тонким юмором по отношению к себе и окружающему его миру.
Автоэпиграмма.
Страстей укрощенных след -
Морщинистый лоб мудреца.
Румянец сбежал с лица,
В глазах иссякает свет.
Талант измельчал и исчах,
Все мрачно и холодно в нем,
Одна сигарета в зубах
Горит настоящим огнем...
Не претендуя витать в заоблачных высотах, лишь раз прочитав, стихи поэта западают в душу и, возвращаясь к ним вновь и вновь, непременно находишь в них новизну чувств и мыслей, словно читаешь их в первый раз. Стихи Мусы Эдаева словно родник с чистейшей свежестью лазури и мелодичного журчания. Из этого источника можно пить живительную, облагораживающую влагу, бесконечно утоляя жажду прекрасного и муд-рого.
Если б наши груди
раскрывались.
И сердца б оттуда
вынимались,
Где-то и кому-то
продавались -
Я б бесплатно отдал свое.
Я бы с покупателем
поладил,
Я сказал бы: «Нате!
Тыщ не надо!»
Муса Эдаев является членом Союза журналистов России с 1990 года. Хотелось бы обра-тить внимание руководство Союза писателей Чечни на творчество Мусы Эдаева, бес-спорно, достойного носить высокое звание и Члена Союза писателей Чечни.
М.Эдаев является, заместителем главного редактора и ведущим страницей Ачхой-Марта-новской районной газеты «Иман». Следует отметить и общественно-полезную деятель-ность поэта Мусы Эдаева. Он ведет активную идейно-воспитательную и творческую рабо-ту с молодыми литераторами. При редакции газеты «Иман» М.Эдаев руководит Творчес-ким объединением молодых «ТОМ».
Сборник стихов Мусы Эдаева «Я такой человек - Безамах дуьзина дог» первый в твор- честве поэта. Но накопленного материала, тем более задуманного, в стадии творческого процесса у поэта немало и думается, что его хватит еще не на один творческий сборник великолепных стихов.
Как писал Народный писатель Чечни Муса Ахмадов «Мы мало почитаем наших писате- лей при жизни, да, и после их ухода от нас в мир иной...» Остается надеяться на то, что этот, к сожалению, справедливый, упрек потеряет свою злободневность в наступающее, с помощью Всевышнего, благодатное для нашего народа и всей страны время.
PS. Сборников стихов у Мусы Эдаева пока больше не вышло. Он уехал в горный Шатоевский район и работает там в районной газете. Поэт словно ушел. Но остается надежда, что мы еще не раз увидим его новые сборники стихов.
-----------------------------------