Слёз было больше, чем достаточно...
Росою становились, реками,
во время гроз лились осадочно,
пропитывая солью веки.
Мы
по одиночке - в поле воины.
И поле - мы же, и врагов - не счесть,
в ряды несметные построены...
Да только что нам их дурная спесь?
Да только что нам чванство адово?
По рекам слёз - ни вброд, ни в лодке плыть.
Хотели всею силой - радовать,
но так кричали... - пострашней, чем выпь.
В нас было злого столь, сколь доброго...
На треть: на небе, на земле, в аду.
Разрушен дом.
Мы - дети дома.
"Гов!
Я здесь - не долго...
Я в другой иду."
2
Пусть жизнь случится,
словно в детстве - дворик,
где будущее, ныне и вчера -
неразделимы,
хлопьями за ворот
летят.
Пусть будут ночи, вечера -
как письма,
как стихи,
отдохновеньем!
Натруженность души найдёт покой
в коротком упоительном мгновенье
под ласковой заботливой рукой.
Разорвано! Похищено!
Убито? -
Вокруг. -
Но - не во мне!
О, не во мне!
Я - пламенем объятый, скорбный свиток!
Но я с тобой останусь...
в тишине.
Смиреньем смерти победить.
А верой
Войти, неся других в себе,
в свет,
дверью.
3
Жар и озноб...
Полгода было
Смертельно, "вроде, ничего"...
Зачем меня вы не убили
До появленья моего
На свет?
Зовёте это светом?
И что ж такое нынче тьма?
С большим заплаканным приветом
пришла я к вам,
всплыла со дна
таких немыслимых стенаний,
что только добрым - по плечу....
Меня в рассветы пеленали
три года, и - в стихов парчу.
И было слово: "Стань свободной,
в печи стоящей - не сгореть!"
А я, как встаре: "Что угодно..."
И... - золото теряло медь.
4
Бабочки на тьме шуршали,
Птицы склёвывали их.
Молью съеденные шали
Плечи кутали шутих.
Три шута им подпевало:
Белый, чёрный и рябой -
Безголосо, глухо, вяло...
Селевой ревел прибой.
Тьма - во тьме: ни зги! Кто - светел?!!
Кто зачем - здесь? Чем объят?
И сажало всех на вертел
Зло, глумясь: "Распят! Распят..."
5
Над пропастью бродило лето,
не видя пропасти.
Ни зги
не видно там, где нету света.
Шептало сердце: "Береги!"
Но пуд добра тяжеловесный
рабам беспечным по плечу ль?
Вели его к скале отвесной
и тьма плевала на свечу.
Горела пламенем заката,
волной рассветной берега
омыла милость – невозвратна…
«Ты – пуще ока берегла…»
6
Оболган ты? - Скорби... Но помни тех,
Кто был тобой оболган - в страхе ль, всуе.
Обманут? - Плачь, не верь ничьим посулам,
Ты, вероломство облачавший в смех.
Как жертву, что несёшь в великий день,
Пророка прогоняющий от двери?
Считать мне то, что - втайне ли, потери?
Доныне я - лишь тень... всего лишь - тень...
И ночи звук, и взгляд, и ожиданье.
Я - то, о чём не найдены слова.
Я - просто тень и тени я - касанье.
Меня припомнишь ты едва–едва.
Запечатлеешь тени изваянье? -
Её, как стон, клонится голова…
7
День изнывал на жарком блюде лета,
вдруг брызнул дождь по лиственной гурьбе,
а я ждала чего-то, как ответа,
присев на миг, а после - при ходьбе.
Зашелестел порыв охапкой липы,
меня обдал дурмана сладкий свет.
Вошло светило в облако со свитой
лучей
и воздух стал прозрачно сед.
Минуты застучали дробью влаги,
их поглотил беззвучностью песок.
Ответ был прост: «Бог – бесконечно благий!»
Покоя завязался поясок...
8
Мне бы жить, как трава
в поле.
Ждать дождя, спать идти
в осень.
Не видать бы зимы
боле.
Обо мне у камней спросят.
Камни скажут, они
помнят!
Камнем стать мне? Они
верят!
Все умолкнут, а Он:
"Пой мне!"-
Скажет камню.
Давай, сверим
камень сердца вон с тем камнем,
или - с тем.
Что о сем скажешь?
Кто из вас - твёрже,
кто - канет..?
Знаешь ли? -
Ну, а мне -
важно!