Наверняка!
Снова выстрою строчки в ряд –
И не дрогнет моя рука.
Там, где рукописи не горят,
Меня знают наверняка.
А на месте упавших звёзд
Серость серное пьёт вино,
Где в кавернах серость гниёт,
Станет скоро черным-черно.
Только знаете ли, мон шер,
И ма шер, - кого не унять, -
В чернодырости всех каверн
Не укрыться вам от огня!
Может, ангелам не успеть,
Пробиваясь сквозь серость рот,
До кого-то вновь долететь, -
Слишком слабо он их зовёт,
Соблазнённый серным вином,
Принимая за фимиам –
Смрадный дым, за вершину – дно, -
Что ж, тогда обращайтесь к нам!
Нет, не каждый из нас герой,
Нас, конечно, не легион, -
Гастарбайтеров Божьих строй
С бейджем: «Ангел-дворник. И.о.»
Ангел фельдшер и санитар, -
Мало нас против серых рот, -
Есть и слесарь, и золотарь, -
Нет престижней наших работ!
Крылья выданы напрокат –
Для рифмованных строк-молитв.
Синекрылый ангел у врат
Чистит раны – там, где болит.
Желтокрылый мажет крылом
По больному, - хочешь – кричи.
А один из нас – напролом:
Всё сжигает в жаркой печи, -
Это проба. Строки горят,
А потом попадают в ад.
Чернодырые говорят
Языком глумливых цитат –
Графоманских, продажных и
Голословных, как голый хвост
Серой крысы… Обнажены
Наши строки в аду, где спрос
Лишь на погань, похоть и гной…
Но упрямо мы – за перо,
Потому что судьбы иной
Для иных и желать грешно!
Краснокрылый ангел у врат
Убирает с дороги грязь.
Мразь не очень-то верит в ад,
Зато ад очень верит в мразь.
Млеет он от унылых строк,
Серой мороси, тусклой мглы…
А уж если продаться смог
Подороже, - дела тухлы…
Впрочем, это как посмотреть:
Так бывает сладка порой
И приятна липкая лесть,
Серых рот так заманчив строй…
Краснокрылый машет метлой,
Он работе престижной рад.
И мелькает юркой юлой
Яркий огненнокрылый брат:
Ну-ка, печь поскорей разжечь,
Ну-ка, рукописей набрать,
Ну-ка, бросить на пробу в печь –
И раздуть! И серым раздать
То, что пепел и прах, и тлен,
Остальное – куда-то ввысь
Унеслось. Коснулось колен
Невозможных… Строки слились
С Вечной Книгой… Голос пропал
От восторга… Но лишь на миг.
Говорят, что Он – прочитал!
Говорят, что в Книге всех Книг
Ты хоть словом одним, но есть!
Значит, можно махать метлой
И плевать на липкую лесть
И на серый их смертный строй!
Ведь с небес с нами говорят, -
Глушат службы. ГБ? ЧК?
Там, где рукописи не горят,
Знают всех нас – наверняка!