Мы сидели у тебя.
Долго?
Год ли? Жизнь ли? Месяц?
И минорная судорожная нота
Длилась, наверно, лет десять.
Мы что-то говорили друг другу
Вроде бы, о любви.
А, нет. Мы обсуждали взаимную скуку.
Или мою к тебе поруку.
Так шли долгие дни.
И снова стоит вопрос.
Дни ли шли? Аль годы?
Я воспеваю тебе оду,
Подчиняюсь лишь твоему ходу,
Вспоминая запах твоих волос.
Ты подойдешь к окну.
Отвернешься.
А я осторожно.
С нежностью, с лаской
Твоей спине буду строить глазки,
А потом встану рядом, где и положено.
Обниму тебя сзади.
Случайно. С мукой.
Зайду в твой душевный партер.
Под твой ледяной барьер
Пролезут мои ледяные руки.
Разве руки ледяные?
Это сам ты холодный,
Мой князь, мой царь, мой бог.
И ложится лишь скупой слог.
Под ноты души твоей монотонной.
А потом я проснусь.
Одеяло окутает меня в свои клешни.
А сколько длился мой сон?
Год ли? Жизнь ли? Месяц?
Наверное, это сон с четверга на пятницу
А он, как известно, вещий.