Была суббота, пахло Новым годом. В ожидании гостей я сидела на кухне и задумчиво смотрела на вазу со свежевымытыми грушами. Плоды были безукоризненны, и крупные капли переливались на замшевых шкурках зелёным, жёлтым и оранжевым.
"Задумчивость, мать томно-сонной мечты, подбила меня на ужасный поступок..." -
О, как я понимаю Сашу Чёрного! Ибо в следующий момент я уже держала грушу за черенок и внимательно её разглядывала. Да ведь это же!...
Острым ножиком я отсекла округлый бочок груши и, крутанув её на 180 градусов, так же осторожно срезала и противоположный. Боже, в мою ладонь легла настоящая плоская маленькая гитарка, влажная, словно только что выструганная из неведомых сортов древесины. Я бережно приподняла гитарку за хрупкий гриф и залюбовалась ею...
"Гитара похожа на спелую жёлтую грушу,
Своим черенком прикреплённую к стенке моей.
Меня окатив соблазнительным песенным душем,
Коварная, вкралась в мою беззащитную душу -
И вот искушает, как райский бессовестный змей.
Но если гитара немножко похожа на грушу,
Весёлая радость ложится на сплин бытия:
Хочу эту грушу сорвать - и немедленно скушать,
Купаться хочу в мелодичных аккордовых лужах,
Как Ева и яблоко - так эта груша и я..."
Итак, сожалея, я всё-таки съела гитарку. Она оказалась превосходной на вкус: нечто среднее между сладким яблоком, дыней и ещё чем-то необъяснимо южным... Тогда я встала, прошла в комнату и ласково погладила висящий на стене оригинал.
"Дзинь-дон!.."-
А вот и гости, моя дорогая, готовься. Вспомни-ка Визбора.
"А Новый год - и ель зелёная,
Зелёная, зелёная,
Свеча, гореньем утомлённая,
И некий милый человек.
И пахнет корка мандаринная,
Звезда висит старинная,
И детство всё такое длинное,
И наш такой короткий век..."